Сталин. Каким я его знал. Анастас Микоян

Чтение книги онлайн.

      Надо думать, что Сталин не хуже других понимал свое положение в сравнении с Зиновьевым, которое сложилось на партийном съезде. Видимо, он считал, что не только как организатор не слабее Зиновьева и Каменева, но и в теоретических вопросах не уступает им. Он решил постепенно изменить мнение в партии в свою пользу. Этим надо объяснить его открытое выступление на собрании кремлевских курсантов в 1924 г. после какого-то Пленума ЦК, где он прямо выступил против Зиновьева, справедливо раскритиковал его утверждение в каком-то выступлении, что у нас в стране «диктатура партии», убедительно показав известную мысль, что у нас «диктатура пролетариата», а не «диктатура партии».

      В эти годы я был лично близок с Орджоникидзе, Ворошиловым и Кировым. Мы видели свой долг в том, чтобы уберечь ЦК и партию от раскола. Мы видели главное в «завещании» Ленина не в том, чтобы снять Сталина с поста Генсека, а в том, чтобы расширить состав ЦК и ЦКК, и чтобы этот орган имел такую силу, чтобы не дать вождям рассориться и привести партию к расколу.

      И вот после борьбы с Троцким началась борьба с Зиновьевым и Каменевым. Мы с ними не были согласны, спорили и выступали против них, но считали, что не следует обострять разногласия. Наоборот, надо было найти путь к примирению, поскольку эти товарищи в борьбе с Троцким много лет вели себя правильно и партия может положить конец этим разногласиям и заставить их работать.

      Мне казалось (и другим тоже, я думаю), если фактически, а не формально отстранить от руководства партии этих товарищей, тогда по вине Сталина придется отстранить еще двух названных Лениным вождей, и останутся только Сталин и Бухарин, а четверо названных Лениным вождей фактически будут отстранены. Нас пугала эта перспектива, поскольку подтвердила бы худшие опасения Ленина. Подтверждением этих настроений является мое выступление на XIV съезде партии, где я говорил, что мы, средние члены ЦК, обязаны, как городовые, сохранить единство партии и сдерживать вождей, чтобы они прекратили борьбу. Я говорил, конечно, без письменного текста. А потом жалел, что применил слово «городовые». Может быть, лучше было сказать: «как обруч», ибо слово «городовые» как сравнение казалось неудачным. Но это была вторая сторона дела.

      Я знаю, что Орджоникидзе был согласен с моим выступлением. Сталин никаких замечаний не сделал. Вот только тогда я почувствовал, что есть некоторые факты, которые могут подтвердить опасения Ленина насчет отрицательных черт Сталина.

      Какие причины могли лечь в основу предложения Ленина о смещении Сталина с поста Генсека?

      Этот вопрос все время меня волновал, и я не мог найти объяснения. Но без серьезного основания Ленин поступить так не мог. Значит, были у него какие-то причины, думал я.

      В апреле 1922 г. на первом Пленуме ЦК после съезда Каменев вносит предложение учредить пост Генсека и выдвинуть на этот пост Сталина. Ленин не возражает против этого, но непонятным остается другое СКАЧАТЬ