Жаркий детектив. Татьяна Устинова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ составить надобно. Убежала на полдня на тайное свидание, куда это годится? Можно подумать, мы с Елочкой твоего доверия не заслуживаем. Честно величать, так на пороге встречать, а не на тайные свиданки бегать. Пусть молодой человек в дом приходит. Еще раз такое учудите, обоих поколочу.

      – Обоим – по калачу, – засмеялась Варька, вытерла мокрые руки о фартук, подскочила и обняла бабушку. – Ба, ну, скажи честно, ты же не сердишься!

      – Не сержусь, – засмеялась Марфа Васильевна и тоже обняла внучку. – Что я, молодая не была?

      – Стоп! – воскликнула Елка и потерла рукой лоб. – Вы сейчас что-то очень важное сказали.

      – Конечно, важное, – согласилась Варя. – Бабушка сказала, чтобы Олег к нам приходил, когда захочет.

      – Да не про Олега. – Елка даже рукой махнула, сердясь на подружкину легкомысленность. – Про калач.

      – Калачи бабушка печет. Из сдобного теста. С изюмом. Вкусные – ужас! Она нам напечет, да, ба?

      Марфа Васильевна степенно согласилась.

      – Поколочу – по калачу. Звучит одинаково, а пишется по-разному, – пробормотала Елка.

      – Ну да. Обычное для омофонов дело, – кивнула Марфа Васильевна.

      – Для чего?

      – Для омофонов. Это такая фонетическая двусмысленность, когда пишется по-разному, а звучит одинаково. И если произнести одно слово, то собеседник может и не понять, о чем идет речь. Истинное значение становится понятно только в контексте всего предложения. Ну, например: «пишу стихи я: это моя стихия».

      – Небо и нёбо, – пробормотала Елка.

      – Нет, это логогриф. Когда слова отличаются на одну букву и звучат совершенно по-разному. А есть еще омографы, это когда пишется одинаково, а произносится по-разному. С другим ударением.

      – То есть «чу́дное лето» и «чудно́е лето» – это омограф, «солитёр» и «солитер» – логогриф, а «поколочу» и «по калачу» – омофон. И откуда вы это, Марфа Васильевна, знаете?

      – Да я-то знаю, потому что всю жизнь учительницей русского языка проработала, – засмеялась Варькина бабушка. – Это ж я летом калачи пеку, а с первого сентября опять к школьной доске встану.

      – А вы разве не на пенсии? – удивилась Елка.

      Марфа Васильевна покачала головой:

      – Вы, молодые, такие смешные! Для вас все, кому больше сорока, – глубокие пенсионеры. А мне между тем всего-то пятьдесят восемь. Я своего сыночка, вот ее отца, – она кивнула в сторону Варьки, – в восемнадцать родила. А он меня внучкой одарил, когда ему только-только двадцать два исполнилось.

      Елка впервые за два месяца вдруг посмотрела на Марфу Васильевну совсем другими глазами и увидела, что та действительно совсем еще не старая. На мгновение ей стало стыдно, но это чувство ушло под наплывом совершенно других мыслей и чувств.

      – Послушайте, но это же все меняет!

      – Мой возраст?

      – Да нет же. – Елка нетерпеливо притопнула ногой. – Логогрифы. И СКАЧАТЬ