Реликтовые истории. Владимир Алейников
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Реликтовые истории - Владимир Алейников страница 41

СКАЧАТЬ как ни горько мне о таком говорить опять, мою жизнь. И пришлось – выживать. Не до розыгрышей бывало. Но судьба к трудам призывала, чтоб из бед сумел восставать…

      По зороастрийскому календарю нынешний, в новом столетии продолжающийся, две тысячи второй, в звёздной россыпи, год – это, други мои, год Оленя.

      (Вспомнил, что в школе меня называли порой Оленем).

      У Оленя есть антитотем.

      Это Жаба. Причём, бородавчатая.

      Этакая вся скользкая, неприятная, нет, отвратительная, неискренняя в словах и, само собою, в делах, любит она давить, воздействовать на других, норовит их везде подавлять, и всегда она, мерзопакостная, чем-нибудь да недовольна, всё ей, бесстыжей, не нравится, всё у неё не так вокруг, но к тому же и наглости у неё всегда предостаточно, и ещё она просто ужасно чванлива, до невозможности, и ещё, ничего из себя хорошего не представляя, очень любит себе приписывать заслуги чужие, а также достоинства чьи-то немалые, а ещё, что совсем уж противно, жаждет эта гадина власти, спит и видит, как бы скорее до неё, до власти, дорваться, как бы власть эту ей, паскуде, похитрее заполучить.

      В общем, сплошные пороки.

      И под влияние этого нехорошего антитотема нельзя, читатель мой, в нынешнем году ни за что попадать.

      Надо бороться с нечистью.

      Вот, пожалуйста. Стоило только вспомнить сейчас о нечисти, вспомнить, морщась и негодуя, о бородавчатой Жабе, как она уже притянула к себе подобное ей.

      И сразу я вспомнил о Тарсисе.

      Этот Тарсис, хотя и со скрипом рифмовался со словом "катарсис", был ещё и просто кошмарсис.

      Натуральный, классический монстр.

      Не из петровской кунсткамеры и не из фильмов ужасов, к сожалению, но – из советской, породившей его, действительности.

      Было в нём что-то жабье.

      Но, в довесок, ещё и бабье.

      И, в дополнение к этому, было нечто от жлоба, рьяно игравшего в сноба, в котором бурлила злоба.

      Мрак, и только. Ну и особа!

      Вурдалак. По такому выродку плачет лесная чащоба.

      Там и место ему, подходящее, в гущине, от людей подальше.

      Нет, и оттуда бы, видимо, его, не стерпев, попёрли.

      Куда? На Кудыкину гору.

      Вот, представьте: при полной луне, среди ночи, вдруг открывается крышка гроба – и приподнимается оттуда гниющий Тарсис.

      Бородавчато-скользкий. Трясучий.

      Зубы щёлкают. Кости гремят.

      Скалит зелёную пасть.

      Потрох сучий, мурло трясучее, как сказали бы люди бывалые.

      Из могилы – в ночь выползает.

      И – деятельность вурдалачью свою на земле начинает.

      (Говорили, что он стукач.

      Исправный. Советский. Со стажем.

      Утверждали, что он, работник издательский заурядный, многих успел заложить.

      Думаю, СКАЧАТЬ