За пределы атмосферы. Антология

Чтение книги онлайн.

      – Да не вчера, – пыталась отбуркиваться служащая. – На днях, в Гусятине. Тропическая инфекция. Полсотни народу заболело, чё, прикалываюсь я, что ли? – Окошко в воротах с грохотом захлопнулось, шаркающие ее шаги удалились.

      – Врет, – донеслось из машины. Это подал голос безносовский лейтенант милиции Загребин. – Нету инфекции. Не нашли. Директор перестраховывается.

      – Что за история, Алексей? – Амелин всем корпусом повернулся к милиционеру.

      – А-а, сразу много человек чесаться начали. Тамошняя фершальша отзвонилась, чин чинариком, и в соседнюю медчасть, какого-то главноуправления Минздрава, и в район. Ну и все. Затихло.

      – Когда воду отключили, что ли? – вспомнил Амелин рассказанное Мариной.

      – Ну да. Двадцать девятого перекрыли, а тридцатого без бани-то и зачесались. Водопровод тут вообще на живульку. То и дело рвется, и какая в нем хрень течет – ни богу, ни черту неведомо. Как перекроют за неуплату – так гидроудар, порыв, и все сначала.

      «Вода, опять вода», – словно щелкнуло в амелинской голове. Фершальша. Фельдшер? В деле о похищении тоже фигурирует. Пометил себе: поговорить. Тем временем за воротами снова возникло шарканье. Приблизилось.

      – Вот приказ директора.

      Наметанным глазом Амелин увидел: подпись подверстана на ксероксе.

      – Подпись поддельная. Сейчас прикажу лейтенанту милиции товарищу Загребину ломать вор-р-рота, – навыки исполнения служебных ариозо пригождались. Служащая побледнела, залепетала и исчезла, снова хлопнув ставнем. Через некоторое время вышла, ведя за руку малюсенькую девчурку, волочившуюся за ней, как собачонка на привязи.

      Хотя бы одно хорошее дело сделано. «Начать наступивший год с хорошего дела, – подумал Амелин, – если бы приметы всегда сбывались, а особенно добрые приметы!» Девчушка, разбуженная слишком резко, сидела на коленях у матери и хлопала серыми, почти как у матери, растерянно и радостно светящимися глазами. Может быть, мамаша поможет как-то продвинуть расследование гнусной истории с миллионом – или больше – тонн гексогена, чуть не тысячей погибших и прочее сопутствующее.