Новые байки старого психиатра. Доктор Иваныч

Чтение книги онлайн.

      – На автовокзале. Мы в деревню поехали.

      – Понятно. А сколько вам лет?

      – Ровно пятьдесят. Недавно юбилей отметила!

      – Хорошо, а какой сейчас год?

      – Август?

      – Нет, сейчас сентябрь к концу подходит. А год какой?

      – Две тысячи девятьсот четвертый.

      – Ну а свой домашний адрес помните?

      – Ой, да что-то забыла…

      Скорее всего, у Марии Андреевны сосудистая деменция. Почему «скорее всего», а не точно? Сейчас расскажу, но, прежде всего, нужно разобраться с терминологией. Вообще, деменция – это приобретенное слабоумие. Некоторые спрашивают: «Чем отличается деменция от болезни Альцгеймера?». Так вот, просто деменция, без добавления слова «сосудистая», представляет собой лишь одну из составляющих болезни Альцгеймера. А вот сосудистая деменция в МКБ 10 вынесена в отдельную рубрику и включает шесть заболеваний, являющихся нозологическими единицами. Проще говоря, это самостоятельные заболевания, а не отдельно взятые симптомы. Игорь Владимирович из этих шести разновидностей выбрал F01.9, то есть не уточненную. И правильно сделал, поскольку больной не назначалась нейровизуализация – методы исследования головного мозга, позволяющие в наглядной форме отобразить особенности его структуры и функционирования. Сюда относятся, прежде всего, общеизвестные КТ или МРТ. Ну а теперь, что касается ее отличий от болезни Альцгеймера, то их лучше искать в результатах упомянутых КТ или МРТ. Так точнее будет.

      Почему я больше склоняюсь к сосудистой деменции у Марии Андреевны? Да из-за того самого «ступенчатого» течения болезни. Помните, как сказал Игорь Владимирович? «То ухудшится, то улучшится». Болезнь Альцгеймера так не протекает. Без лечения, при ней не бывает заметных улучшений. Что касается прогноза, то, как ни странно, для психики Марии Андреевны еще не все потеряно. Ведь сосудистая деменция под влиянием лечения может регрессировать. Нет, конечно же, человек уже не станет прежним, однако сможет вновь ориентироваться, хотя бы, в повседневных бытовых вопросах.

      Следующим вызовом был психоз у женщины семидесяти двух лет в пульмонологическом отделении одной из городских больниц.

      Немолодой усталый врач рассказал:

      – Она уж не первый раз к нам поступает с ХОБЛ[8]. Все время нормальная была, адекватная, вроде как непьющая. А сегодня вдруг психозище выдала совершенно непонятный. Начала по всему отделению бегать, потом в мужскую палату пришла и легла на койку. Больной попытался ее прогнать, а она его <на фиг> послала и пригрозила полицию вызвать. Так там и уснула, уж не стали ее будить до вашего приезда. Как говорится, не буди лихо…

      Несмотря на наши усилия, больная не просыпалась. Да и немудрено, потому что это был не сон, а кома. Точнее сказать, кома I–II. Измерили глюкозу – нормальная, да и диабета в анамнезе нет. Интоксикация, травма, ТЭЛА[9], исключаются. На ЭКГ ничего жизнеугрожающего. Значит, что остается? Конечно же, ОНМК[10], СКАЧАТЬ