Тень Сохатого. Фридрих Незнанский

Чтение книги онлайн.

      – Вы так считаете? Может быть. Геня не любит роскоши. Он считает ее вульгарной.

      – Роскошь роскоши рознь, – назидательно заметил Турецкий.

      Ляля (она стояла, опершись плечом на стену и скрестив на груди тонкие руки) усмехнулась:

      – Может быть. Между прочим, кресло, на котором вы сейчас сидите, принадлежало когда-то князю Голицыну.

      – Вот как? – Турецкий едва не подскочил от неожиданности и лишь недюжинным усилием воли заставил себя остаться в кресле, которое вдруг показалось ему хрупким и невесомым.

      – Вам уютно? – заботливо осведомилась Ляля.

      – Да, – кивнул Турецкий, – вполне. Правда, теперь у меня такое ощущение, будто я сижу на китайской вазе.

      Ляля засмеялась:

      – О, не беспокойтесь, пожалуйста. Это кресло гораздо крепче нынешнего заводского новодела. Оно еще нас с вами переживет!

      – Не знаю, как для кресла, а для нас с вами это звучит не слишком оптимистично, – проворчал Турецкий.

      – Скажите… вас, кажется, Александр Борисович зовут?

      – Да.

      – Меня можете звать просто Ляля, меня все так зовут. – Она прошла к дивану и присела на краешек. Потом посмотрела на Турецкого своими огромными золотисто-карими глазами и продолжила: – Александр Борисович, вы ведь ведете дело Генриха?

      – Да.

      Ляля кивнула и повторила за Турецким:

      – Да. И это хорошо. Потому что вы хороший человек, а это главное.

      – С чего вы взяли, что я хороший?

      Она улыбнулась:

      – А я это вижу. У меня талант – я сразу вижу человека. Первое впечатление меня никогда не обманывает.

      Турецкий нахмурился и сказал:

      – Главное для следователя – профессионализм, а не душевные качества.

      Но Ляля отрицательно покачала головой:

      – Нет. В деле моего мужа это не главное. Я знаю… вы знаете… Господи, да все уже знают, что в нашей стране началась травля богатых людей. Какой-то дурак прозвал их олигархами, и это слово прицепилось. – Ляля задумчиво нахмурилась и нервно покусала губу. – Понимаете, Александр Борисович, – с усилием продолжила она, – для меня Геня не олигарх. Он – мой любимый мужчина. И пожалуй, самый лучший из всех людей, каких я когда-нибудь встречала. Но ведь это никого не интересует. Никого не интересует, сколько хорошего делает человек для своей страны. Для наших людей важно лишь то, что Геня богат. А значит, по определению, мерзавец и гад. – Ляля прищурилась. – Вы понимаете, о чем я говорю?

      – Понимаю, – ответил Турецкий.

      Глаза Ляли засияли.

      – Поэтому я и говорю, что для Генриха… для нас с Генрихом сейчас самое важное, чтобы следствие вел хороший человек. Чтобы он относился к Генриху без предубеждения, как к простому человеку. Чтобы не старался изо всех сил посадить Геню в тюрьму. И не думал постоянно СКАЧАТЬ