Рядом послышалось всхлипывание. Ерин плакал пьяными слезами, размазывая влагу из глаз вместе с соплями по лицу.
– Ты чего? – буркнул я.
– Собачку… ж… жалко-о-о, – прохныкал тот в ответ.
И так убедительно у него это получилось, что сердце могучей проводницы дрогнуло. Она шмыгнула носом, оглянулась на пассажиров, потом пробурчала:
– Уберите тут всё. Чтобы через пять минут ничего не было.
– Да какие пять минут? Мы тут за минуту управимся! – вскинулся я весело, схватил с верхней полки твидовый пиджак и бросил его на пол. Прямо в самую лужу. – Вот прямо сейчас всё и исправим!
Проводница покачала медной проволокой, какая у неё была вместо прически, после чего царственной походкой двинулась дальше по проходу.
– Это мой пиджа-а-ак, – прохныкал Ерин.
– Ага, а это твоя рвота. Сможешь сам убрать? – прошипел я.
Он попытался подняться, но руки не держали. Пришлось даже ловить его, чтобы не упал вниз. Я оглянулся на остальных двоих:
– Хрена ли встали? Помогайте убирать. Ты выброси всю водку, а ты вытирай и в туалете споласкивай.
На меня недоверчиво посмотрели. Я поджал губы и постарался взглянуть таким взглядом, каким смотрел в своей роте на борзеющих салажат. Как будто вот сейчас вскочу и начну метелить без остановки.
– А чего ты раскомандовался-то? – всё-таки пробурчал рыжий. – Чего тут указываешь-то?
Эх, и почему эти рыжие порой ведут себя так, как будто у них сорок запасных жизней по карманам распихано?
– Потому что я только что спас наши жопы от высадки с поезда. Но опасность ещё не миновала. Если мы всё не уберем, то будем куковать до следующего поезда. Когда там будет следующий поезд? – как можно рассудительнее ответил я.
Рыжий почесал голову, а потом кинулся убирать водку со стола. Дошли до него мои слова. Второй, русоволосый, которого недавно назвали Серегой, сморщил нос, но всё-таки начал подтирать пол.
Я же натянул трико, нашел отлетевшие тапки и начал поднимать Ерина с лежанки. Не сказать, что это была веселуха, так как у моего тела силенок вообще было с гулькин… нос. Однако, с горем пополам я всё-таки придал ему горизонтальное положение и повел в сторону тамбура.
От нас старались отодвинуться подальше, как будто мы были прокаженными, а вовсе не молодыми и красивыми. Взгляды были разными, от откровенно презрительных, до насмешливых. А вот обстановка…
Похоже, что я попал в другое время. Если тут Санкт-Петербург называют Ленинградом. Если водка по три рубля шестьдесят две копейки. Если окна не округлые, а квадратные, с деревянными рамами, то это явно прошлое.
Пока мы шли, я наткнулся глазами на газету в руках одного из мужчин. На главной странице был написан заголовок газеты «Советская культура». Чуть левее шла надпись: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»
СКАЧАТЬ