Не знаю, что двигало мной, наверное, все-таки упрямство, но я поднялась на ноги и побежала. Хотя, может, это только мне казалось, что я бегу, но делала я это на пределе последних сил, не замечая ни ветра, ни снега, ни лютого холода. Не оборачивалась, просто было невозможно страшно. Бежала и бежала, пока не споткнулась обо что-то и полетела на новые камни. На этом силы иссякли.
Перевернувшись на спину, я вновь посмотрела на небо и зажмурилась, потому что услышала торопливые шаги. Похоже, меня нагнали.
– Анат тыгор ахэй?
Это был женский голос, уже немолодой, даже, наверное, старческий. И я ни слова не поняла из того, что мне сказали.
– Помогите, – сипло выдавила я. Попыталась открыть глаза, но лишь судорожно вздохнула, когда теплая ладонь закрыла мне их.
– Шархын, – сказала женщина, и я провалилась в пустоту небытия…
Не знаю, сколько я была без сознания, наверное, долго, но очнулась в этот раз от жары. Всё мое тело горело огнем. Хотелось содрать даже кожу и мясо, лишь бы появилось облегчение, и изматывающий зной ушел. Но он не уходил, продолжая плавить меня до костей. И я даже не могла сказать, что мне нравилось больше: когда я леденела от холода, или горела от жара? Кажется, мне не нравилось ничего. Должно быть, мне тяжело угодить…
Беспокойно заерзав, я поняла, что не могу сдвинуться с места. Тут же щеки коснулось что-то прохладное, и я замерла, жадно прислушиваясь к этому приятному ощущению. Прохлада коснулась второй щеки, затем лба, и губы стали вдруг влажными. Я разлепила их, облизала сухим шершавым языком, и влага исчезла.
– Еще, – попросила я, но не уверена, что вообще это сказала. Возможно, слово было всего лишь мыслью.
Губы снова стали влажными, только теперь я не спешила облизывать их, опасаясь растратить единственную каплю воды в той раскаленной пустыне, которой стала я сама. Замерев, я полежала некоторое время и вдруг осознала, что сквозь закрытые веки вижу отсветы, кажется, огня. Еще через мгновение ощутила смесь запахов, в которых я опознала дым и травы. Был еще какой-то запах, въедливый и резкий, он быстро перебил все остальные, и я поморщилась:
– Фу.
А следующим открытием стало монотонное бормотание надо мной, в которое изредка вплетались глухие удары. Бум… бум… бум. Бормотание было тихим, чем-то напоминая песню, только скучную, похожую на длинную унылую дорогу. Я даже представила, что иду по этой дороге. Вокруг серая пыль, камни и сухая трава. А над головой солнце. Жаркое, невыносимое, изнуряющее.
Я застонала и открыла глаза. Надо мной стояла пожилая женщина. Жуткая. Лицо ее было испещрено глубокими морщинами, веки нависли, и глаза из-за этого казались узкими. На лбу и щеках старухи я рассмотрела рисунок, но что он означает, не смогла разобрать. И всё же, несмотря на видимую дряхлость женщины, взгляд ее был ясным и острым, будто у хищной птицы. СКАЧАТЬ