неосторожно обнаружил здесь цель своего приезда, т. е. от него узнали, что он приехал добыть от патриархов осуждение Никона и что в этом деле главную роль играет Паисий Лигарид. Эти распространившиеся по Константинополю вести произвели сильное волнение между греками, так что некоторые из них не только публично поносили Лигарида и Мелетия, но и искали убить последнего. Причины волнения греков и сильного их негодования на Лигарида и Мелетия понятны. Патриарх Никон до крайности любил все греческое и самих греков, другого подобного греколюбца не бывало на Руси, это прямо признавали сами греки и даже личные враги Никона, как, например, Паисий Лигарид. Вся известная церковная деятельность Никона имела строго грекофильский характер, совершалась по указаниям и при содействии греков; им он всячески покровительствовал, всюду выдвигал их церковный авторитет на первый план, возвышал греческое даже в явный ущерб русскому; он строил свои монастыри по образцу греческих, приглашал в Москву греческих учителей пения, греков-мастеров серебряного дела и т. п. Естественно, что каждый истый грек симпатизировал [С. 191] Никону, так как видел в нем своего поборника и защитника, человека, который стоит в Москве на страже греческих интересов. И вот о низвержении и конечном осуждении этого-то горячего радетеля греков и всего греческого усиленно хлопочут теперь сами же греки, живущие в Москве. Так они поступают, конечно, только потому, что дали подкупить себя врагам Никона, и, конечно, только с помощью денег они думают теперь добыть от патриархов осуждение благодетеля греков Никона. Понятно отсюда, почему горячо заволновались греки, узнав о цели приезда Мелетия в Константинополь, понятно также и то затруднительное положение восточных патриархов, в какое их поставили царские грамоты. Ехать самим в Москву или послать туда экзархов, чтобы осудить почитателя и благодетеля греков, чтобы стать на одну доску с такими своекорыстными интриганами, как Лигарид и Мелетий, патриархи, конечно, не желали, уважая свое достоинство и как патриархов, и как греков. Но, с другой стороны, они не могли решительно отказать и домогательствам русского правительства, расположением которого имели все причины дорожить. Ввиду этого патриархи Дионисий Константинопольский и Нектарий Иерусалимский избрали средний путь. Под предлогом боязни турок они решительно отказались ехать в Москву сами или послать туда своих экзархов, а взамен послали в Москву с Мелетием составленные ими применительно к делу Никона общие определения о власти царской и патриаршей, на основании которых и руководствуясь которыми Собор русских иерархов мог бы сам порешить с делом Никона, без всякого ближайшего или непосредственного участия в [С. 192] этом восточных патриархов. В этом смысле патриарх Нектарий и сделал в конце свитка о власти царской и патриаршей, подписанного всеми восточными патриархами, особую приписку лично от себя, в которой говорит, что правильно собранный Собор имеет право судить всякого епископа, митрополита
СКАЧАТЬ
