О причине столь странной реакции донны Риарио я узнал чуть позже. Оказывается, шахматы для дона Гомеса были не азартной игрой с целью победить соперника, но скорее средоточием некоей надмирной философии. Именно в шахматах дон Гомес находил мистическое отражение всего, что так или иначе происходило в испанской действительности. Поэтому всякий, играющий с ним в эту древнюю игру, становился для добрейшего дона Гомеса желанным духовным собеседником. Для остроты дискуссии играли, как правило, на деньги. Поэтому проиграть пару реалов (а то и не пару) за разговорами о сути вещей дон Гомес не считал для себя зазорным.
Должен признаться, я весьма неплохо играл в шахматы. Моё умение было скорее следствием природных причин, чем результатом осмысленных занятий шахматной практикой. Я легко запоминал расстановку фигур, мог восстановить позицию с любого шага. Сами же ходы производились мною больше по наитию, чем в результате анализа тех или иных продолжений.
– Огюст, ты настоящий кент и можешь стать гроссмейстером к пятнадцати годам! – говорил старый Санчо, добряк и шахматный дока, обучивший меня основам этой древней игры. Он любил словечко «кент», и я не обижался, когда Санчо называл меня не по имени.
12. ШАХМАТНАЯ ПАРТИЯ
– Да, – ответил я, опасаясь, как вы помните, чтобы дон Гомес не рухнул ниц, – немного играю в шахматы, сир.
– О, досточтимый Огюст! – вспыхнул дон Гомес. – Вы употребили слово «сир», потому что слишком любезны ко мне. Даже в своей семье я не монарх, но скорее добросовестный исполнитель воли моей несравненной Дульсинеи донны Риарио! Мари, ну что ты молчишь? Подтверди мои слова!
Казалось, Дон Гомес был в наилучшем расположении духа. Ему не сиделось на месте. Хаотичные движения, которые он совершал в подтверждение каждого сказанного им слова, выглядели забавно и походили на беспорядочное кружение мошки вокруг горящего ночника.
– Вот и замечательно! Не правда ли? Пойду, принесу фигуры. Почему бы нам не сыграть партейку прямо сейчас?
Как только дон Гомес скрылся за небольшой дверцей, ведущей в его личную потайную каморку, донна Риарио подошла ко мне и торопливо с волнением в голосе заговорила:
– Милый Огюст, как бы вы хорошо ни играли в эти ужасные шахматы, умоляю вас: будьте снисходительны к моему мужу. Он не умеет проигрывать. Каждый проигрыш побуждает его задуматься о конце света. И тогда он превращается в совершеннейшего тирана. Он требует от нас с Катрин беспрерывных молитв и каких-то немыслимых жертвоприношений. Я ему говорю: СКАЧАТЬ