Дорога до Дна занимала обычно около часа. Поезда ночью ходили по тому же расписанию, что и днём. Но сегодня Крайс спешил, выбирал самые короткие маршруты, едва не бежал, задыхаясь, до пропускных пунктов. Охранник даже не пытались его остановить и спросить, куда он так торопится.
Она, как и раньше, ждала его у выхода с пропускного пункта. Высокая, почти на голову выше его, стройная, гордая, с чёрными вьющимися волосами, рассыпанными по оголённым плечам. Жиайя была красавицей, особенно по меркам Дна. И главное – она была здорова. Каким-то чудом, каким-то немыслимым стечением обстоятельств она смогла остаться здоровой в этом жутком месте, в доме, пропитанном болезнью.
– Ты быстро, – чуть хрипловато сказала она, когда Крайс подошёл. Сегодня её лицо казалось ещё более строгим, замершим, словно маска, затвердевшим. Он понял без слов, он давно этого ждал. Как и она, как и те дети, что жили в их доме.
– Винара не очень-то спешила, – сухо ответил он, равнодушный и жёсткий, как всегда. Она только кивнула в ответ.
До дома они шли в молчании. Крайс не знал, что ей сказать, о чём спросить. Жиайя не хотела услышать опять этот холодный, лишённый эмоций голос. Он был таким с самого детства – замкнутым, озлобленным. Старшим, а значит, обязанным защищать. Хотя она всегда была сильнее и очень быстро стала выше. У самого дома Жиайя повернулась и сжала плечи Крайса ладонями.
– Не надо, сестра, – тихо сказал он. Не было никакой необходимости ни в сочувствии, ни в поддержке. Уже давно не было необходимости.
В доме их ждали дети, притихшие, замершие, нелепо скорчившиеся по углам. Крайс видел в их глазах только страх. Животный страх перед будущим, голодом и смертью. Он прошёл сквозь общую комнату, остановил сестру на пороге и покачал головой. Даже сейчас – нельзя.
Женщина всё так же лежала на своей постели, сбитой и грязной. Её дыхание, на удивление ровное, было едва слышно. Крайс опустился на колени рядом с ней, как делал всегда, и взял её левую руку в свои, легко сжал тонкие, хрупкие пальцы. Из полуоткрытых мертвенно белых губ женщины донёсся тихий вздох. Она с трудом открыла глаза и повернула голову.
– Рюни, – тяжело сказала она, её губы дрогнули в улыбке. – Ты пришёл. Как же хорошо. Ты успел. Я ухожу, Рюни. Прости, что так долго.
Крайс ничего не ответил, сейчас никакие слова не имели значения. В свои последние минуты она имела право говорить всё, что хотела. Эти слова – всё, что будет звучать в той пустоте, что она оставит после себя. Пустоте, которую уже ничем не заполнить.
– Ты всё СКАЧАТЬ