Тихос кивает головой в знак понимания.
"Может быть, это то, о чем стоит молиться". Антон говорит, немного более тепло, чем раньше. "У нас есть еще четыре оборота, пока мы не достигнем места назначения, может быть, вам удастся уделить немного времени часовне".
И снова Тихос кивает головой в знак понимания, хотя он не слишком уверен, что молитва ему поможет. Он молился достаточно раз с момента Падения, и уверен, что Императору уже надоело его слушать.
"Я попробую". ответил солдат, заслужив небольшую, но теплую улыбку комиссара. "Еще раз спасибо, Антон. Спокойной ночи".
Антон кивает головой. "Не за что, Тихос. Император хранит тебя".
"И да хранит Он тебя, Антон". отвечает Тихос, когда комиссар разворачивается и идет обратно к тому месту, где его поселили на время путешествия, заправив чит в один из нагрудных карманов.
Молитва. Вера. Из мириад культур, существующих в бесчисленных системах Империума, вера в Него на Земле, Бога-Императора человечества, была единственной постоянной переменной. Он был скалой в трудные времена, словом верности и самой человечности.
Скала для беспокойной души.
Но, как скала, Он не дал ответа. Просто… принял вознесенную Ему молитву, подношения и ничего не сказал.
Тихос не еретик, отнюдь. Еретиков быстро отсеяли из полков после того, как они покинули Кадию, и Тихос принимал участие в погромах с рвением, подогреваемым его собственной яростью из-за потери родного мира. Но… молитва не давала ему ответов на вопросы, почему этот сон мучает его.
Идя по коридору корабля в сторону известного ему помещения, где находится медкабинет, Тихос прошел мимо витражного окна. Взглянув на разноцветную стеклянную мозаику, он остановился на изображении. Как и многие на корабле, это изображение, но не императора, что застает солдата врасплох. Это полубог, человек, похожий, но в то же время не похожий на императора, сияющий в великолепно выполненных золотых доспехах в стиле барокко, в его руках зажат злобный, но в то же время великолепный меч. Над ним – молнии, орлы в полете вместе с ангелами, а у его ног – возвышающаяся и грозная крепостная стена.
Проследив взглядом за стеклянным шедевром, Тихос увидел выложенное золотой мозаикой имя существа, написанное черным ониксом: "Рогал Дорн, преторианец Терры".
Славное имя, чтобы быть замеченным кем-то вроде Тихоса.
Подняв голову, кадианец смотрит на свое отражение в окне, освещенное слабым светом коридора и активным Гелларовым полем. По сравнению с романтически благородными чертами лица Примарха, он настолько прост, насколько это вообще возможно для кадианца: смуглая кожа, круглый подбородок, покрытый щетиной, переходящий в острые щеки и низкий лоб. Черные волосы, коротко подстриженные по правилам, не скрывали зазубренный шрам на лбу, а глаза, СКАЧАТЬ