Трагедия Павла Тувича. Сергей Валерьевич Белокрыльцев

Чтение книги онлайн.

      Почти каждую пятницу Ральф упивался вдрабадан. А ранним субботним утром, часов эдак в пять-шесть, практиковался в альпинизме, взбираясь по лестничным жёлтым ступеням на карачках, чтобы победоносно постучался в дверь квартиры лбом. Лохматая и хмурая Сонечка, запахнувшись в халат, отпирала замок, молча вытаскивала Ральфа в коридор и раздевала его. У упавшего на кровать с блаженной миной Ральфа всё было в порядке. Перед тем он обильно и сочно блевал в подставленный Софьей таз, чего ему вполне хватало. А женщина долго сидела на кухне и тихо плакала, иногда выпивая рюмку водки. Проснувшийся Павлик лежал в детской, в такой же темноте, и слушал, впитывал прерывистые всхлипы мамы и оглушающе невозмутимый храп папы.

      Кто-то на дух не выносит скрежета металла, кто-то не терпит запаха бензина, а Павел с тех пор ненавидел запах водки, храп, плач, рыдание. Они пробуждали злость и раздражение. Вдобавок, он почти равнодушно глядел на девушек.

      Лет в пять впервые приснился жуткий кошмар с Черным Исполином, мясорубкой и вереницей беспечных мам, отдающих Исполину своих детей. Маленький Павел пережил настоящее потрясение. Той ночью мать, – Ральф уехал в командировку, – разбудили неистовые вопли сына. Она долго не могла успокоить рыдающего Павла. Лицо перепуганного ребенка приобрело пунцовый цвет, из покрасневших глаз лились слезы, рот скривился от ужаса. Софья взяла Павла из кроватки и прижала к груди, покачиваясь вместе с ним.

      – Ну, ну, будет, успокойся, миленький, – шептала Софья и гладила Павла по голове, – все уже позади. Мама рядом, с тобой. Успокойся, не плачь, карапузик мой сладкий.

      С возрастом воспоминания о первопричине возникновения кошмара стёрлись. Может, толчком послужили кадры из фильма, какое-то событие, а может, подсознание сформировало столь яркий, необычный и столь пугающий и зловещий образ совершенно спонтанно, пытаясь по-своему усвоить полученную информацию. Тем не менее, кошмар о Черном Исполине, швыряющем детей в мясорубку, иногда возвращался.

      Тогда же Павел научился читать. И единожды открыв для себя мир художественной литературы, уже не мыслил себя без них. Он глотал и переваривал книги с удовольствием сластены, дорвавшейся до вазочки с шоколадными трюфелями. Павел предпочитал наполнять прочитанными книгами свой ум, свое сознание, как другие сперва наполняли едой желудки. Павел редко появлялся на улице и мало общался с ровесниками, отдавая часы своим новым друзьям в обложках и переплетах.