Короли преступного мира. Евгений Белянкин

Чтение книги онлайн.

      Прошел год: детдомовские пацаны уже признавали его «авторитетом», многие младшие липли к нему. Старшие побаивались и стали сговорчивее. В детдоме назревала своя группировка.

      Но самое странное, в отличие от других, Алик не пропускал школу. Как-то учительница по литературе отозвала его в сторонку.

      – Слушай, Альберт… – Учительница проницательно посмотрела в его красивые, с длинными ресницами, глаза. – Слушай, Альберт. О тебе говорят много плохого. Но я в это не верю. Ты же гуманитарий. Из тебя мог бы выйти известный журналист. Да-да, что ты так смотришь? Я же говорю правду, посмотри, как ты пишешь… Образность, психологичность.

      Алик в душе как-то понимал учительницу.

      – Вера Петровна, образностью и психологичностью, между прочим, пропитана вся наша детдомовская жизнь.

      – Да-да, понимаю. – Учительница задумчиво поправила на переносице очки. – Но ты все же подумай, Альберт… очень подумай.

      – Хорошо, Вера Петровна.

      Алик выбежал во двор и вынул письмо от Мазони. Крестный писал о том же – учись, малый! В письме была аккуратно завернута «красненькая», и Алик, скользя глазами по строчкам, очень даже хорошо вспомнил Мазоню – годы прошли, а он видел его сильное, притягательное для ребенка лицо. В Алике что-то затеплилось, и он, разволновавшись, быстро побежал по школьному двору, чтобы как-то успокоиться.

      Про Вадьку Алик забыл, уверенный что его убили. Но каково было его удивление, когда в детдоме он встретил длинного, с тонкой шеей и с теми же соломенного цвета глазами Вадьку.

      Алик не был обижен на дружка. Он даже обрадовался, узнав в худом, почти взрослом парне Вадьку.

      Но тот лишь холодно отстранил его от себя.

      – Прости, – хрипло сказал он. – Так получилось. Но я всегда помнил о тебе…

      – Это хорошо, что ты помнил, а то я уже тебя забыл, – вяло и язвительно заметил Алик.

      – Я приехал проститься. – И он низко опустил голову. Щеки его пылали лихорадкой.

      – Ну, прощайся, – сунул руки в карманы Алик.

      – Вот! – И Вадька поднял рубаху. Алик отпрянул. Вся спина Вадика была в больших ярко-красных, словно покрытых лаком, болячках и рубцах. – Сифилис…

      Алик помрачнел и пошел от Вадьки прочь. А Вадька стоял на месте, как вкопанный.

      Ночью в сарае, где хранились дрова, Вадька повесился. В том месте, где когда-то они распивали «Агдам».

      Алик, уткнувшись в подушку, безмолвно плакал.

      Когда пришли сотрудники милиции, чтобы арестовать его, он едва стоял на ногах: сотрясались от горя плечи, страшно болела захолодевшая грудь…

      5

      Их крестили не в церкви. Бородатый, в блестящей ризе протоиерей черпал святую воду, мокрой холеной ладонью проводил по короткостриженным головам.

      – Отрицаешься ли сатаны и всех дел его, и всех агел его, и всего сложения его, СКАЧАТЬ