Название: Красное небо. Невыдуманные истории о земле, огне и человеке летающем
Автор: Василий Авченко
Издательство: Издательство АСТ
isbn: 978-5-17-154264-1
isbn:
В том же 1910 году Дума присвоила Матвееву звание почётного гражданина Владивостока – несмотря опять-таки на всю политику.
Когда случился Февраль, Матвеева избрали в первый Владивостокский Совет рабочих и военных депутатов и одновременно в параллельный орган власти – Комитет общественной безопасности. В марте в «Известиях Совета рабочих и военных депутатов» вышли его стихи:
Братья! Воздвигнем возвышенный храм
Силам, к Свободе зовущим.
Вечная память погибшим бойцам,
Вечная слава живущим…
После прихода к власти большевиков Матвеева избрали в Приморский закупочно-сбытовой комитет – Закупсбыт, посылали в командировки в Китай, Корею, Японию. Принципиальных противоречий с новой властью, судя по всему, у него не было. В ходе японской командировки местная полиция держала его под контролем. В полицейском отчёте префектуры Фукуи сообщалось: «Матвеев давно является социалистом, во времена Российской империи он через газеты пропагандировал идеи, за что несколько раз попадал в тюрьму. Поэтому за ним следует вести надзор».
В мае 1918 года Матвеев с сыном Венедиктом попытался возродить журнал «Природа и люди Дальнего Востока», но сумел выпустить всего два номера. В это же время он организовал «Издательство Матвеевых», где в основном печатал стихи своих детей, прежде всего Венедикта, который позже станет известен под псевдонимом Март.
Принято считать, что покинувшие Россию в смутные годы Гражданской войны бежали от большевиков. В случае с Матвеевым всё обстоит иначе.
Советы в Приморье пали уже в июне 1918 года, в ходе белочешского мятежа, и были восстановлены лишь в конце 1922-го.
Матвеев покинул Россию в 1919 году – выходит, если и бежал, то не от Советов, а от колчаковских властей. Валерий Евтушенко указывает: «В годы Гражданской войны дом на Абрекской… попал под наблюдение тайной полиции. Над Н.П. Матвеевым готовилась расправа. В июне 1919 года, когда в городе свирепствовали колчаковцы, Николай Петрович… уехал в Японию». Моргун и Хияма приводят объяснение самого Матвеева: «После Октябрьской революции на политическую арену во Владивостоке выдвинулся… Суханов… Я помогал ему в составлении планов деятельности, будучи в дружеских отношениях с семьёй Сухановых с давнего времени. Но… во время мятежа белочехов Суханов был схвачен, брошен в тюрьму, расстрелян». Получается, Матвеев не просто симпатизировал Константину Суханову как давнему знакомому, но и помогал ему как главе Владивостокского совета. Самого Матвеева, однако, не тронули ни белые, ни интервенты – СКАЧАТЬ