Царство. 1951 – 1954. Александр Струев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Нина, простят меня люди за мои злодеяния? – лежа в кровати с открытыми глазами, прошептал Хрущев и крепко сжал руку жены.

      – Простят, Никита, простят!

      – Не могу спать, мучаюсь, страшно! Очиститься хочу и боюсь, – вздрагивал он.

      – Ты не бойся, Никитушка, люблю тебя!

      – И я тебя люблю, моя родненькая!

      27 апреля, понедельник

      Последние недели Никита Сергеевич все больше пропадал в Центральном Комитете на Старой площади, отняли его от Москвы, завалили общегосударственными вопросами. Но разве Москву-матушку на произвол судьбы бросишь, в чужие руки отдашь? Не отдашь, не получится. Когда Никиты Сергеевича в горкоме нет, товарищ Фурцева за Москву перед ним ответственная и неограниченной властью наделена. Красивая женщина, как с картинки, высокая, ухоженная, в юности район на соревнованиях по гимнастике представляла. А теперь – большое начальство, руками не дотянуться, не то что дотронуться! А как посмотришь – глаз не оторвешь, все на месте – и ножки точеные, и, извиняюсь, попка, и грудь высокая, как у выпускницы, и головка в игривых локонах. С виду вроде актриса, так нет – второй секретарь Московского городского комитета партии! Страшновато становится. Никому Екатерина Алексеевна не подвластна, один Никита Сергеевич над ней царь и Бог. Злые языки поговаривали, что не случайно зеленоглазую красавицу с обворожительными формами Никита Сергеевич приблизил, могучую власть дал, но майор Букин на расспросы с непрозрачными намеками прямолинейно отвечал: «Врут злые языки, ничего между ними нет!» А Букин от Хрущева ни на шаг, он-то наверняка знал, как там на самом деле. А если и слишком молодая она в руководстве московском, так что здесь плохого? Значит, смышленая, и даже хорошо, что такая нашлась: и к молодежи будет ближе, и женщинам в Москве внимания больше получится.

      Никита Сергеевич приехал на совещание торговых работников, которое запланировали еще полгода назад. Когда Хрущев появлялся рядом, Фурцева ликовала, просто светилась – может, и вправду была в него влюблена? Они сели рядом. Периодически Никита Сергеевич что-то шептал ей на ухо.

      Уже выступило несколько человек, но совещание шло пресно, формально.

      – Жуют, жуют! – недовольно поморщился Хрущев, и глядя на докладчика, громко произнес: – Вы садитесь, мы вас поняли! Можно, товарищи, теперь я скажу?! – и стал подниматься с места.

      Зал зааплодировал.

      – Я товарищи, выступать не собирался, но от скуки чуть не заснул. Зачем мы совещания собираем? – он уставился в зал. – Я вам отвечу: собираем для того, чтобы острые вопросы поднять, обсосать их. А тут не то что обсосать, тут вздохнуть боятся! План выполнили, рапортуют, следующий – перевыполним! Обещают объемы поднять, обеспечить всем на свете, и дальше в том же духе – как заезженная пластинка! А торговля не заезженная пластинка!

      – Если порассуждать, работник торговли – человек в государстве номер один: от его выдержанности, СКАЧАТЬ