Когда был налит чай, Смирный, отхлебнув из чашки, приступил к делу:
– Петр Васильевич, я хотел поговорить с вами о пропавших девушках.
– А что, нашлись? – быстро и удивленно спросил прокурор.
– Нет, не нашлись. Уже прошел месяц, как они пропали, но до сих пор нет никакой информации, что с ними случилось. Поиск девушек ведется в пределах разыскного дела, а надо уже допрашивать людей, проводить следственные мероприятия: обыски, осмотры, изъятия, назначать экспертизы. Все это можно делать только в рамках уголовного дела. Поэтому, Петр Васильевич, прошу возбудить уголовное дело по факту убийства Сатаровой и Вожжиной и включить меня в состав следственно-оперативной группы.
– А не рано ли? – засомневался прокурор. – Вы достаточно проверили все версии о том, что девушки могли тайком куда-то уехать или стать жертвой несчастного случая? Возбудим уголовное дело по двойному убийству, сразу налетят с Генпрокуратуры, поставят дело на контроль. Нам достаточно одного дела по убийству Котовой, которое стоит на контроле у генерального, за второе такое дело с нас снимут шкуры. Кстати, как по тому делу, есть какие-то перспективы?
– Убийство Коптевой, – поправил прокурора сыщик. – Пока никакой информации, но мы никогда не забываем про это дело, тщательно проверяем все поступающие сведения.
– Калюжный тоже говорит, что никакой информации. Дай-ка, я его сейчас позову, посоветуемся.
С этими словами он по прямой линии указал секретарю:
– Найди следователя Калюжного, пусть зайдет ко мне.
Вскоре в кабинет прокурора заглянул Калюжный. Он испуганно зыркнул на Смирного и спросил:
– Петр Васильевич, вызывали?
– Проходи, садись, Алексей, – пригласил его прокурор, указав место напротив оперативника и смешливо поинтересовался: – Что такой испуганный-то, грешки какие мучают?
Калюжный боялся не зря. Он благодарил бога за то, что в тот трагический день он вовремя покинул вечеринку. А то, что там в его отсутствии случилась трагедия, он ни на секунду не сомневался. Демченко и Сергеев ему не говорили об этом, но несвойственная им отрешенность в последующие после гулянки дни, а потом и объявление о пропаже тех самых девушек, которые присутствовали во время вечера, подсказывали опытному следователю, что пропавшие закончили жизнь именно на даче у Мельчанова. Он остерегался спрашивать о судьбе девушек у своих коллег, поскольку боялся быть замешанным в этом деле в качестве очевидца, не донесшего о совершенном преступлении в правоохранительные органы. Проводив Демченко и Сергеева в областной центр, он несколько дней пил, за что получил замечание от прокурора, а теперь каждый день с трепетом ожидал, что когда-нибудь придут за ним и спросят за пропавших девушек. Поневоле он стал соучастником преступления, в совершении которого не принимал непосредственного участия и не знал в подробностях обстоятельств СКАЧАТЬ