– А это тот самый твой телохранитель?
Я теряюсь с ответом и выдавливаю что-то совсем не к месту:
– Ты хорошо общаешься с Артуром, раз все знаешь.
Несмотря на мои опасения, Сэм мягко смеется и кивает:
– Да, мы давно знакомы. Он классный. – Сэм замечает мою задумчивость и, пока мы поднимаемся по лестнице, вдруг протягивает: – О, только не говори, что ты обижаешься, что тебя так поздно с нами познакомили. У твоего папы особо вариантов не было, ты знаешь.
– Да. – Вздохнув, я открываю дверь в свою комнату и пропускаю Сэм. – Просто… вы все друг друга знаете, хорошо общаетесь. А я двух слов связать не могу, на дыхании спотыкаюсь. Чувствую себя лишней.
Сэм резко разворачивается ко мне, отчего я едва не сталкиваюсь с ней и с трудом удерживаю тарелку. В светлых глазах девушки полыхает праведный гнев.
– Еще чего! Чтобы я больше такого от тебя не слышала, Шелл, – отчеканивает она и почти сразу смягчает тон, а после проходит к дивану.
Пока я в растерянности застываю около двери, Сэм опускает наши запасы на журнальный столик и надкусывает тарталетку с икрой.
– Между прочим, твой папа постоянно говорит о тебе, – она пытается говорить с набитым ртом. – Все уши нам с мамой прожужжал, даже когда ты еще жила с матерью.
Почему-то я улыбаюсь. В груди трепетно бьется согревающая надежда, и, когда сажусь напротив Сэм, все же решаюсь спросить:
– Что он рассказывал обо мне?
– Да всякое. Он сам мало что о тебе знал, поэтому для нас с мамой ты была как какой-то мифический зверь. – Сэм смеется, и я невольно улыбаюсь в ответ. – Постоянно приплетал тебя: «Шелл бы это понравилось», «жаль, что Шелл с нами нет», «видела бы это Шелл».
Я в удивлении застываю.
– Но если он почти не знает меня, – осторожно замечаю я. – Как он может догадываться, что мне нравится, а что нет?
– Он помнит тебя совсем ребенком. Что он знал о тебе на тот момент, то и рассказывал. К слову, к этим воспоминаниям он относился очень, очень ревностно. Я иногда начинала с ним спорить. Однажды доказывала, что девчонкам не нравятся выставки «Трансформеров». Но он был непреклонен, постоянно повторял, что в твоем детстве вы с ним смотрели первые два фильма с десяток раз.
Опускаю взгляд, стараясь унять колотящееся сердце. Мои скудные представления об отце в момент пополнились такими неожиданными и теплыми деталями. Что с ними делать совершенно не понимаю. Я как художник, застывший возле черно-серого полотна с яркими, живыми красками.
– Ты, может, нас совсем не знаешь, – с улыбкой говорит Сэм. – Но вот мы будто бы все время жили с тобой вчетвером.
Глупая пелена возникает перед глазами. Я пытаюсь наколоть вилкой кусочек нарезанного кубиками сыра, чтобы сконцентрироваться на чем-то кроме сдерживания слез.
– Эй-эй, ну ты чего? – От мягкости ее голоса я не выдерживаю, откладываю тарелку СКАЧАТЬ