На, получай. Я сильнее. Вон как я могу сделать! Фиг тебе, а не полноценный племянник! И искаженный разум Алекса привел к тому, что он мнил себя центром Вселенной, а все происходящее – пранком. Он чувствовал дикую вину перед сестрой и лично перед Максом. Казалось бы, почему? А потому что мир стремился уколоть АЛЕКСА, а досталось невиновным. Стало полегче, когда его друг Майкл рассказал об отце, о его Помощи, мотивах и отношении к жизни, и Алекс, недолго думая, пригласил Криса Ворина в гости, познакомил с семьей и организовал для Саманты и Макса систематические визиты Криса, который Помогал. Саманта не очень жаловала этакие визиты с практической точки зрения, ибо для нее на физическом плане изменения были не видны, но Алекс понимал – и Крис лишь утвердил его в своем мнении, – что тварный мир куда глубже физиологии, и изменения не всегда ВИДНЫ. И Макс стал для Алекса философской книгой, задачей, над которой предстоит думать и думать. Зачем мир послал Макса таким? Почему столько болячек? Саманта же не заслужила! Алекс считал себя благородным. Считали его таковым и все вокруг. Вопреки фамилии он нес свет и некое рыцарство, жил по определенному Кодексу и трактовал себя человеком открытым, честным и довольно хорошим, вот только загнанным в угол, в осаде. И как будто Макс – последний ключ к дешифровке себя, ключ к познанию. Алекс ни на секунду не сомневался, что его племянник излечится и станет нормальным, но словно бы вся ситуация замкнулась именно на Алексе. Тем грустнее было смотреть на очередные попытки сестры отправиться с сыном на очередное лечение – с горящими глазами и надеждой. Но Алекс предполагал, что следующий уровень игры должен разблокировать именно он. Как-то так.
Знаете, ему реально было охереть как тяжело. Больно. И только взгляд Макса помогал не пускаться в бессильную истерику – взгляд, будто этот сидящий в специализированном кресле для инвалидов ребенок совершенно здоров и просто прикалывается над ними. Столько радости и огня в глазах Алекс не видел ни у кого. Довольно часто у племянника текли слюни, потому что нормально сглатывать он так и не научился, и это корежило, но потом ты смотришь в эти полные превосходства и абсолютного понимания глаза и… Уже сам ничего не понимаешь. Удары диссонанса. Будто Макс их разыгрывает.
Еще одна загадка – это длительные попытки зачать ребенка. В этом Алекс тоже видел что-то символичное, помимо страха Лен Фэйри. Но об этом потом.
– Опять ты с этой зубочисткой, муж. Ну что это. Сходи ты уже к стоматологу!
– Ни за что. Думаешь, я снова не выбегу из кабинета? Да легко! И потом – зубочистки быстрее и не такие жуткие.
Речь о зубе мудрости, которому вздумалось расти вбок. Левый нижний. Он, подобно «Титанику», врезался в соседний и создал тоннель между десной и стыком, в который постоянно забивалась еда. До того как это обнаружить Алекс в один день почувствовал во рту вкус гноя. Изучил языком всю ротовую полость. И нащупал что-то наподобие кондитерского мешка. Он надавливал на него,
СКАЧАТЬ
