Сцены из нашего прошлого. Юлия Валерьевна Санникова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – А чтоб нам тут не перезимовать, боярин? – спрашивает у меня Ослябя, вышедшей на двор по нужде, и хитро подмигивает.

      Я развожу руками.

      – Князь думает, не случилось бы чего дома, – отвечаю ему после короткого молчания.

      «С другой стороны, в Рязани сидит брат его Юрий Ингваревич с дружиной и с сыном Федором. И у Федора Юрьевича есть некоторое количество храбрых мужей. Случись что, отобьются…» – размышляю про себя.

      Ослябя рассказывает, что Демьян из младшей дружины родом из Новгород-Северского. Отец его жил здесь, говорят дом его до сих пор стоит на подоле. Но отсюда дома не видно.

      – А твой отец жив? – спрашиваю я Ослябю.

      – Не знаю, – отвечает он, пожимая плечами и улыбаясь, – Навряд ли…

      Мой отец погиб десять лет назад. Тогдашний рязанский правитель, Ингварь Игоревич, родитель нынешнего князя Ингваря, собрал отряд на войну с тьмою внешнюю, куда и поступил отец. Знойным вечером, когда горизонт был застлан густым душным маревом, а в воздухе висел запах полыни и чабреца, воротилось войско рязанское в город. С собой ратники везли богатую добычу и гнали много пленников. В одном из возов лежала рогожа, перевязанная веревками, а в ней было завернуто тело отца.

      Историю про отца я Ослябе не рассказываю. Едва ли ему интересно.

      Новый день, снова тесно двигается вперед обоз. Один за другим тянутся блеклые, монотонные дни. Поля, поля, поля. Все белым бело. Торный, битый путь змеится среди оврагов. От дикого мороза тулово промерзает насквозь.

      На седьмой день пути захворал Коснячко. Лежит в санях в совершенной слабости и постоянном забытьи и трясется. Его то бьет озноб, то изнуряет жар. Некоторое время сижу с ним. Укрываю заботливо войлоком. Слушаю бессвязный бред. Размышляю, выздоровеет ли боярин или нет. Раз на раз в таких делах не приходится.

      Тот самый Демьян, родом из Новгород-Северского, принес кружку с водой, в которую положил две громовые стрелки. Их еще называют чертовыми пальцами. Говорит, что должно помочь, его так знахарка научила.

      Он мочит в настое ветошь, обтирает больному лоб и щеки. Коснячко еле слышно стонет и хватает Демьяна за руку, словно боясь, что тот убежит.

      Демьян бежать не собирается. Сидит подле боярина, как возле люльки с младенцем, и успокаивающе водит мокрой ветошкой по лицу.

      Наконец, добираемся до Оки, и по замерзшей ленте реки споро подвигаемся к Рязани.

      Коснячко выздоравливает. Настойка с громовыми стрелками помогла или богатырская природа взяла верх – неизвестно. Но через двое суток, вылежанных боярином в санях под войлоком и тремя тулупами, жестокая лихорадка прекратилась, так и не перейдя в горячку. Он слаб и едва держится на ногах, но дыхание выровнялось, всхлипы и стоны смолкли, и по ночам из саней доносится мерный храп, какой издают только здоровые люди.

      На ночлег останавливаемся в деревне, притихшей на вершине крутого берега Оки. Ингварь Ингваревич вселяется в самую большую избу. СКАЧАТЬ