Каким образом он оказался у нас в сквере? И каким образом там оказался Павел?
Не хочу думать об этом.
До вечера пытаюсь забыть о случившемся. Но ночью просыпаюсь от шума машин, мужских голосов в подъезде и всепоглощающей паники. С замиранием сердце смотрю в потолок и жду.
Чего жду – не знаю. То ли звонка, то ли скрежета отмычки в замке.
Но шум постепенно стихает. Голоса замолкают, хлопает дверь парадной. Уезжают машины.
С громко колотящимся сердцем, мокрая от холодного пота, я вскакиваю с постели. Достаю чемодан, швыряю туда вещи с полок.
Островский пугал не зря. Нужно срочно убираться отсюда! И желательно не в Степновку к родителям. Там у меня ребенок, не хочу, чтобы он пострадал.
На кухне, в ящике стола, лежат оставленные Павлом деньги. Хватаю пачку и запихиваю в чемодан между бельем. Подумав, достаю пару сотенных купюр и кладу в сумочку. Затем сама одеваюсь. Беру телефон.
– Лиз, – набираю подругу, – привет, разбудила?
У той сонный голос:
– Мать, ты хоть видела, сколько времени?
– Прости, – виновато кошусь на часы, показывающие четыре утра. – Можно я к тебе приеду? Перееду?
– Что-то случилось?
– Потом расскажу…
– Это срочно?
– Да, очень.
Ежусь, вспоминая шаги за дверью.
– Лан, приезжай. Я кофе поставлю, все равно уже не засну.
Пока жду такси, сижу как на иголках. Лизка хорошая, но стоит ли ей рассказывать правду? В конце концов решаю молчать. Пусть думает, что я съехала, потому что меня уволили.
Лизка встречает с вейпом в руках. Ее окутывает облако фруктового дыма, а я начинаю кашлять. Ненавижу эту дрянь.
– Извини, – она убирает вейп, – никак не могу бросить, уже чего только ни делала.
– Так не надо было начинать, – хриплю, нащупывая ингалятор.
– Тебя не спросила, мамочка, – кривится она. – Пошли кофе пить, расскажешь, что с тобою случилось.
Следующие полчаса я сижу за столом с чашкой горячего кофе и дозированно выдаю информацию. Никакого Островского или бандитов в моем рассказе и близко нет.
Лизкины глаза сверкают праведным гневом:
– Офигеть! Этот твой Саныч настоящий козел! Как он смел уволить тебя?
– Ну, – философски пожимаю плечами, – контракт закончился. Имел право. Он просто не стал его продлевать.
– Все равно сволочь! – Лизка бьет кулаком по столу. – И что теперь думаешь делать?
– Искать работу. Потом жилье. Ты не против, если я у тебя пока поживу?
Мне не по себе от мысли, что придется остаться одной.
– Да не вопрос. Располагайся. К тому же я тут почти не бываю: днем на работе, а ночую у Даньки, – она называет СКАЧАТЬ