Значит, кто-то был там и воспользовался моментом.
Но кто?
– А кого, кого убили-то?
– Графа Черемсинова.
– Ого! – поднял бровь Полуян, но ничего сказать больше не успел, потому что появилась женщина, которая открывала мне дверь. В руках она несла большой пузатый самовар, дымящийся сверху. Невысокая, худенькая, вся какая-то остренькая, она была одета в деревенский сарафан и коротенькую расстегаечку на меху. Платок, завязанный по шее, плотно обнимал её лицо, скрывая волосы. Серые глаза сердито зыркнули на меня, а потом женщина велела Полуяну:
– Посторонись-ко, Мить.
Он убрал локти со стола, откинулся на спинку стула, а она водрузила между нами самовар, развернулась, взметнув юбкой:
– Щей подавать?
– Давай щи, давай мясо, всё давай, – нетерпеливо откликнулся Полуян. – Татьяна, чем же тебе граф не угодил?
– Та дерьмо он собачье, – в сердцах бросила женщина. – Сам знаешь ведь.
Он фыркнул в её сторону:
– Глашка, молчи, дура!
Она покачала головой, но ничего не ответила, отошла за печь, загремела чугунками. Я выпрямилась, поправила сползающую с плеч шубу и сказала твёрдо:
– Я не убивала, запомните это, Дмитрий Полуянович. Кто убил – не знаю. Но его надо найти, пока меня на каторгу не отправили.
– Ну, на каторгу – это мы ещё посмотрим, – он прищурился. – Невиновная, значится… Что ж, Танечка, тут тебя никто не найдёт, а убийцу мы отыщем.
– Своих спросите, может, кто-то из них графа убил.
– Не беспокойся об этом, первым делом и спрошу. А ты пока ешь, отдыхай, делай, что хочешь, – он протянул руку и взял мою кисть в свои пальцы. Тёплые… Кожа хоть и грубая, но приятная на ощупь. Большой палец ласково погладил мою ладонь, и Полуян добавил тихо: – Ты гостья моя, Таня. Я для тебя что хочешь сделаю, и даже больше!
– Сделай, – согласилась я. – Помоги мне найти убийцу Черемсинова. Больше я у тебя ничего не попрошу.
– Помогу, как не помочь! А пока ешь. Глашка! Где там твои щи?!
– Да несу я, несу, – сварливо отозвалась женщина, протискиваясь в комнату. В руках её был чугунок, укутанный в какие-то тряпки. Полуян снова стукнул по столу:
– Глафира! Где сервиз?! Как подаёшь, дура?
Мне стало смешно и немного обидно, я фыркнула, откидываясь к стене:
– Дмитрий Полуянович, мы же не в ресторане.
Он зыркнул на меня, потом снова на испуганную Глашу, скривился:
– В моём доме всё должно быть так, как я хочу! Дорогая гостья подумает, что мы лапотные!
– Батюшка, так ить не сказал же, – пролепетала женщина, застыв в полупоклоне с чугунком. – Так чё, подавать аль сервиз искать?
Полуян раздул побелевшие от гнева крылья носа и уже готов был запустить в бедную Глафиру самоваром, и пришлось вмешаться. Я наклонилась к хозяину дома, накрыла ладонью его руку СКАЧАТЬ