Чекист. Польская линия. Евгений Шалашов

Чтение книги онлайн.

      – Вы же нам с Холминовым мандаты выдали, что мы внештатные сотрудники ЧК. Такого документа по нынешним временам – за глаза, и за уши хватит. Может, что-нибудь на месте раздобудем, на всякий случай. Я один червончик для такого случая припасу.

      – А удастся? – засомневался я.

      – Владимир Иванович, – заулыбался бывший поручик. – Да я за золотой червончик в Норвегии документы сделал, а уж там и полиция строже, и чиновники не такие алчные, как у нас. Может, у меня еще и сдача останется.

      Глава 5.Наш паровоз вперед летит

      Москва начала надоедать, и я был рад, что мы наконец – таки тронулись. Поезд увеличился до десяти вагонов – пять моих, три Артузова, и еще два нам прицепили железнодорожники – мол, доставите до Смоленска, а там отцепите. Я возражать не стал, Артур тоже, только Карбунка придирчиво проверил содержимое вагонов. Правильно, ему положено, как начальнику поезда. Но ничего крамольного в вагонах не было, а только самые обычные железнодорожные рельсы и костыли. Наверное, в Смоленске с ними дефицит. Теперь в хвостовом вагоне у нас появился специальный кондуктор с двухцветным фонариком. Красным он машет машинисту паровоза, а белым другим поездам. Нет, наоборот: белым светом сигнализирует своему машинисту, что все в порядке, вагон не отцепился, а красным – чужим поездам – мол, не наезжайте на нас, опасно.

      Виктор Спешилов, в юности мечтавший о карьере помощника машиниста, немало порассказывал мне о тонкостях железнодорожной жизни. Например, почему он мечтал стать именно помощником, а не механиком (тоже узнал от Виктора, что изначально машинистов называли механиками). Оказывается, главная задача помощника – следить за топкой. Кочегар только кидает уголь, а помощник, по цвету угля, оттенкам пламени и, даже по гудению, должен определить и расход угля, и скорость. При нашей угольной нищете (кто в мое время в это поверит?), за экономию топлива поездной бригаде полагалась внушительная премия, порой сопоставимая с месячным жалованьем, а иной раз и значительно его превышавшая. Спешилов поведал, что однажды, его поездная бригада отхватила тысячу рублей премии! Правда, ему досталось лишь сто, а остальные деньги поделили машинист с помощником, но для кочегара, получавшего двадцать рублей в месяц, сотня – бешеные деньги.

      Я сидел в салоне, уставившись в окно, с которого пока сняли броневой щиток и пялился на проплывавшие мимо домики и домишки, сменявшиеся редкими березками, что отличало среднерусский пейзаж от привычного северного, когда за окном плывут сосны и ели. Рассматривал деревеньки, пытаясь понять – мы еще в Москве, или уже нет? В моей истории эти деревушки давным-давно стали частью русской столицы, а здесь?

      Прямого пути от Ярославского вокзала до Белорусского (виноват, все еще Брестского) для поезда нет, но никак не думал, что нам придется столько времени колесить, переходить с одного пути на другой, пока не выйдем на маршрут Москва-Смоленск. И как это машинист не заблудился?

      Настроение препоганое. СКАЧАТЬ