Римские каникулы (сборник). Виктория Токарева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ пример диалектики: единство и борьба противоположностей. Она не могла без него и не могла с ним. Срывала на нем свою безнадежность. А Димычка закрывал глаза: не вижу, не слышу.

      Сомс ладил с котами, что наводило на мысль: а собака ли он вообще?

      Когда наступали улучшения, начинало казаться: все обойдется. В самой глубине души Мара знала, что она не умрет. Взрываются звезды, уходят под воду материки. Но она, Мара, будет всегда.

      В такие дни они ходили в театр. Однажды отправились в «Современник». Мара заснула от слабости в середине действия. В антракте люди задвигались, и пришлось проснуться. Вышли в фойе. Мара увидела себя в зеркало. Она увидела, как на нее цинично и землисто глянул рак. И именно в этот момент она поняла, что умрет. Умрет скоро. И навсегда. И это единственная правда, которую она должна себе сказать. А может, и не должна, но все равно – это единственная правда.

      На второе действие не остались. Вернулись домой. В комнате посреди ковра темнел сырой кружок.

      – Это твои коты! – закричала Мара и стала лупить котов полотенцем.

      – Не трогай моих котов, это твоя собака, – заступился Димычка, загораживая своих зверей.

      – Убирайся вместе с ними! Чтобы вами тут больше не пахло!

      – Я уезжаю со «Стрелой», – обиделся Димычка.

      Он сложил котов в корзину и ушел, хлопнув дверью.

      Сомс подбежал к двери и сиротливо заскулил.

      Мара пошла в спальню. Легла. Ни с того ни с сего в памяти всплыла та крыса из далекого детства, которая карабкалась по прутьям клетки от неумолимо подступающей воды. Всему живому свойственно карабкаться. Кто-то стоит над Марой с ведром. Вода у подбородка. Сопротивляться бессмысленно. Единственный выход – полюбить свою смерть.

      Вдруг Мара увидела снотворное, которое Димычка оставил на туалетном столике. Без него он не засыпал. Мара схватила пузырек с лекарством и побежала из дома. По дороге вспомнила, что забыла надеть парик и туфли. Стояло жаркое лето. Ногам и голове было тепло. Мара бежала с голой головой, в японском халате с драконами. Прохожие оборачивались, думали, что это бежит японец.

      Вокзал находился в десяти минутах от дома.

      Состав был уже подан. Но еще пуст. Мара пробежала по всему составу, не пропустив ни одного вагона. Димычки нигде не было. Она медленно побрела по перрону и вдруг увидела Димычку. Он стоял против одиннадцатого вагона и смотрел в никуда. При Маре он не позволял себе ТАКОГО лица. При ней он держался. А сейчас, оставшись один, расслабился и погрузился на самое дно вселенского одиночества. Горе делало его тяжелым. Не всплыть. Да и зачем? Что его жизнь без Мары? Она была ему нужна любая: с предательством, подлостью, получеловек – но только она. Из корзины выглядывали круглоголовые коты.

      Мара хотела позвать его, но горло забила жалость. Мара продралась сквозь жалость, получился взрыд.

      – Димычка! – взрыдала Мара.

      Димычка обернулся. Увидел Мару. Удивился. Брови его поднялись, и лицо стало СКАЧАТЬ