От прикосновения стеснение почему-то прошло, и я понемногу разговорилась.
В первую очередь узнала, где у Саши остальные вещи. В ответ он махнул рукой в сторону пляжа.
– Да, я их оставил там, на берегу, пусть лежат, ничего там нет особенного.
– Ага, а откуда у тебя такие брюки, я таких не видела, это спецодежда такая? Да еще с заклепками.
Саша глянул вниз и пожал плечами.
– Ты, что джинсов никогда не видела. Их же все носят.
Я засмеялась.
– Саша, может там, откуда ты приехал, эти брюки и носят, но у нас в городе их точно нет. Мне и название это незнакомо, никогда такого не слышала. А погоди! Вспомнила! При мне папе знакомый моряк говорил, что в Америке какие-то новые штаны в моду вошли, это не они?
– Точно, они – согласился Саша и продолжил, – что-то мы не о том говорим. Расскажи лучше немного о себе.
Я глубоко вздохнула, собралась с духом и выпалила:
– Я перешла в девятый класс, отличница, комсорг класса, и мой папа еврей.
После этого впилась глазами в лицо своему собеседнику.
Саша продолжал смотреть на меня, нисколько не изменившись в лице.
– Ну, что же замолчала? – сказал он, – значит ты отличница, ну, если папа у тебя еврей – это понятно, а кем он работает?
– А тебя не волнует, что ты гуляешь с еврейкой? – спросила я дрожащим голосом.
Странная ты какая-то, – удивленно сказал Саша, – если еврейка, так не человек что ли? Мне, честно сказать, это до лампочки. Но зато я понял в кого ты такая красивая.
Мне вновь захотелось убежать, скрыться, и там кричать и плакать. Но локоть спутника ловко прижал мою руку, не давая ее вырвать.
– Лена, ты куда ринулась? – шепнул он мне в ухо, – я опять что-то не то сказал? Но ты же действительно красива, у тебя такие глаза зеленые, длинные ресницы, фигура классная, я сразу тебя заметил, когда вы на пляж с подружкой пришли.
Говоря все это, он пристально смотрел мне в глаза, и я тонула, тонула в его голубых радужках.
В голове зашумело, а ноги стали подкашиваться.
Тут сильные руки подхватили меня и понесли, как пушинку. Сашино лицо было рядом с моим, и я чувствовала его дыхание, пахнущее молоком и почему-то малиной. Он сел на скамейку и посадил меня на колени.
– Господи! Что он делает со мной, – думала я, мне совсем не хотелось устраивать скандал, наоборот, хотелось сидеть у него на коленях и чувствовать его поднимающуюся плоть.
– Не надо, – тихо сказала я, – не надо, отпусти меня, пожалуйста.
Я говорила правильные слова, а в душе просила:
– Не отпускай, мне так сейчас хорошо.
Но Саша послушался того, что бы произнесено вслух, и легко посадил меня рядом с собой. Сделал он это вовремя. Потому, что почти сразу мимо прошли три бабули, которые с любопытством СКАЧАТЬ