Я задумчиво шкрябнула по дну тарелки. Даже не заметила, как все съела. Бальца обернулась на звук, посмотрела на меня внимательно и, снова перейдя на шепот, спросила:
– И вы совсем-совсем ничегошеньки не слышали? Хозяйский кабинет же как раз над вашей спальней.
Я покачала головой, что ничего. Я и дознавателям в разных вариациях об этом же говорила, только смотрели они на меня точно так же, как и экономка – с сомнением.
– И когда поднимались наверх он вам странным не показался? – допытывалась Бальца. – Он весь день нервный был. Будто ждал кого.
Днем я Огаста не видела. Дом не такой уж большой, но в нем достаточно места, чтоб вполне успешно друг друга избегать. Да и обедали мы с ним порознь: я обычно на кухне, а ему в кабинет подавали, если он дома был.
– Когда? После ужина? – уточнила я.
– Позже, когда ко сну приготовились и прочему.
– Чему прочему?
– К… супружескому долгу. Как всегда, в первый день месяца, – забрав пустую тарелку и подозрительно косясь на меня, проговорила экономка.
Никогда не думала, что от удивления может в горле спирать и пробирать ознобом, но вот же… А я, оказывается, раз в месяц примерная жена, вот только не пойму, жалеть мне, что я об этом не помню, или порадоваться.
– И когда я, – продолжая удивляться спросила я, – туда поднялась?
– Сразу после полуночи. Обычно хозяин сам к вам приходил, я потому и выглянула на шум.
Вот так номер.
– На шум?
– У вас трость упала почти с верха, я ее потом к вам отнесла, все равно уж выглянула.
Все страньше, как говориться, и страньше. Комната Бальцы, вопреки традиции селить слуг повыше, тоже была внизу. Я настояла – наверху холодно и крыша текла. Потому орка жила рядом с кухней в комнате, где хранилась посуда, столовые приборы, а также полотенца, скатерти и прочий кухонный текстиль.
– Ты… говорила про это… кому-нибудь?
– С чего бы мне? – теперь Бальца удивлялась. – Отродясь про хозяйские дела не болтала.
1.4
Это случилось позавчера, а кажется, неделя прошла – столько суматохи Огаст своей кончиной развел. Накануне скорбного утра было очень пасмурно и весь день стоял туман. К вечеру же он сделался настолько густой, что приходящая служанка боялась идти домой в Кронен – на два шага вперед не было ничего видно. Но все же пошла, будто ночевка у нас пострашнее тумана. Мы с Бальцей отжалели ей фонарь со светсферой, и я снова предложила заночевать в усадьбе, но она только губы сжала и нырнула с крыльца в серый студень. Я подсознательно почему-то ждала каких-то звуков, СКАЧАТЬ