Вот тут уже были причины не верить своим ушам. Два совпадения подряд?
Муса вызвал Шайтана. Но искин-фуджей тоже ничего не знал о принципах работы календаря. Он разбирался в кулинарии, в системах идентификации и даже немного в порнографии – но не умел взламывать устройства, у которых вообще нет открытых портов: только дисплей да чип памяти на два гига.
Тогда Муса предложил Шайтану проанализировать, что может быть общего между любимой мелодией деда и рассказом о чайной церемонии. Ответ звучал довольно глупо: фамилия автора мелодии в переводе означала что-то вроде «мастер чая».
Да и чего ещё ждать от детской игрушки, кроме подобной глупости? Семипалый Фатим однажды рассказывал, как делаются эти календари: простенькая программа собирает по Сети какие-то кусочки информации, перемешивает их по-своему – вот и вся магия.
Но странное двойное совпадение не давало Мусе покоя целый день. В конце концов он решил, что это знак.
Для выступления он выбрал вечер субботы, самое людное время. Дождавшись «зова Аллаха» (бывают такие удивительные моменты, когда замолкают одновременно все посетители, хотя и сидят отдельными группами), Муса вытащил из-под стойки отремонтированный флеер и велел Шайтану подключиться.
С первыми звуками «Вальса цветов» фонтан кипятка взлетел к потолку чайханы. Посетители как по команде помянули Единого и пригнулись – все, кроме одного случайно зашедшего японца, который лишь молча отдёрнул голову вбок, точно сломанный робот-футболист.
Однако вода, вместо того чтобы пролиться на головы присутствующих, закружилась над ними. Тем временем Муса, как заправский дирижёр, лёгким жестом поднял в воздух три изящных деревянных коробочки с росписью золотом по чёрному лаку. Заварка тремя тонкими сухими струйками отмеренной длины просыпалась в нагретые стеклянные чайники. Кипяток, круживший под потолком, полетел туда же по трём длинным, плавным параболам. Ни капли не упало на пол – вся вода теперь вращалась в трёх прозрачных сосудах.
В музыке как раз начался более спокойный фрагмент. Включилась лазерная подсветка. Вообще-то в чайхане «Горный дух» обычно пили чёрный чай, но для церемонии Муса взял ещё белый японский и зелёный китайский. И теперь под тихое скрипичное пиццикато в стеклянном мирке каждого из трёх чайников шёл свой маленький балет.
В левом, где кипяток остался почти прозрачным, поднимались со дна и снова тонули японские «серебряные иглы».
В зелёном подводном царстве среднего распускались «плоды ли-чжи», похожие на хризантемы.
А за стеклом третьего чайника наступала ночь: «роза Каира» разворачивала свои чёрно-красные бутоны. Многие из присутствующих знали этот сорт на вкус, но никогда не догадывались, как прекрасен процесс его заварки.
При СКАЧАТЬ