В тени кремлевских стен. Племянница генсека. Любовь Брежнева

Чтение книги онлайн.

      – Папа, – сказала я.

      Отец разрыдался и выбежал из дома.

      Через много лет он говорил мне с горечью:

      – Скажи мама тогда хоть одно слово, я бы остался. Гордыня сгубила нам обоим жизнь.

      В одном из сохранившихся писем ко мне отец писал: «Сегодня получил твоё письмо… Очень внимательно и несколько раз читал, переживал и радовался от твоих слов и любви ко мне. Всё, что ты написала, я вынашивал много лет. Ты права, любовь к маме я пронёс через всю свою жизнь…»

      На вокзале, прощаясь, отец сказал:

      – Лена, поехали со мной к брату в Карпаты. Я знаю, что он тебя полюбит, а остальное как-нибудь устроится.

      Она молча покачала головой.

      – Как же ты, глупая, одна, сирота с ребёнком?

      – Я сильная, – ответила мама.

      Но часто я слышала, как она плакала по ночам в подушку. Ей было всего двадцать.

      Вновь и вновь вижу одну и ту же картину из моего детства – мама шьёт мне платье. Яркий солнечный луч золотит каштановые волосы, упавшие на ровный лоб. Тень от ресниц на щеке, чуть тронутой веснушками… Скрипнула дверь, упало за окном в траву яблоко…

      Как мучительно и сладко вспоминать о прошлом – стертые временем лица, ушедшие в небытие имена, угаснувшие чувства, приглушённые далёкие звуки…

      После родильного дома нас забрала к себе бабушка Паша. Праведница, она считала, что мужчина, обманувший мою мать, не принесёт ей счастья.

      – Как же он мог солгать тебе – сироте? – возмущалась она.

      – У тебя же глаза светятся, как у малого ребёнка, – говорила она маме.

      – Ты, как звёздочка, дотронешься – искришься. Не допущу, и не думай о нём. Твой отец жизнь отдал за родину, а он, сидя в тылу, дочь его соблазнил! Запомни, Леночка, если жена так настойчиво зовёт его, зная, что он её не любит, она вам житья не даст. К тому же для его матери, сестры и брата она – свой человек. Ты для них – разлучница и всегда ею останешься. Молодая ветреная девчонка, закрутившая голову женатому человеку. Кроме осуждения, ничего от них не получишь. Сам он бесхарактерный – не защитит, а девочку и без него воспитаем.

      Когда меня принесли из роддома, я весила меньше двух килограммов. Как многие дети, рождённые восьмимесячными, я была такая слабенькая, что не могла даже плакать. Соседский двухгодовалый мальчик, внук певицы, эвакуированной из Ленинграда, пожалев меня, положил в коляску свою котлетку…

      Бабушка Паша воспитывала меня по старинке – в любви и строгости. Здоровье мне сохраняла тоже по-своему – выставляла в мороз в коляске чуть не на весь день на веранду.

      После купания обливала холодной водой, приговаривая: «С гуся – вода, с Любушки – худоба». Очень ей хотелось, чтобы я, как полагается младенцу, была пухленькой. Но мечта её так и не сбылась. К еде я всегда была равнодушна, доводя взрослых до отчаяния, а иногда и совсем переставала есть. Тогда отпаивали насильно молоком, горячим шоколадом, который муж бабушки, дед Фёдор, доставал у спекулянтов за большие деньги.

      «Вовсе СКАЧАТЬ