Николай Ежов и советские спецслужбы. Борис Соколов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ клали в портфель и звонили мне по телефону, чтобы я взяла деньги. Кажется, 2 последние получки я получила прямо в ОГИЗе, так как находилась там в связи с общественной работой. Жалованье я целиком тратила, и М.П. никогда в жизни не спрашивал, как я трачу.

      После этого разговора мне прислали последний расчёт за 2 недели отпуска и облигации. Мне показалось как-то обидно, и я позвонила т. Брону и сказала: выплату за 2 недели считаю неправильной, так как имеется формально утверждённый отпуск ЦК партии на 1,5 месяца, т. Брону это известно. Он спросил, чтобы я точно сказала, сколько денег было у М.П., ему это важно знать. Опять я ему повторила, личных могло быть немного, а если М.П. получил на отпуск, то ему легко узнать в ЦК партии или СНК.

      С тех пор прошло много времени. Деньги, которые М.П. брал у меня, оказались в его кошельке дома. Вчера, 26-го, я позвонила и спросила, когда можно получить всё из ОГИЗа, также об отпускных и о деньгах, о каких он хотел выяснить. Он отвечает: «Да, выясняю, а где, я Вам не скажу».

      «Да что же так долго выясняете, дело минуты ведь». Я решила сама позвонить и узнать. И тут же позвонила т. Сулимову (председателю Совнаркома РСФСР; его расстреляют в ноябре 37-го. – Б.С.), но секретарь, к счастью, ответил, тов. Сулимов заседает, а то было бы стыдно.

      Вскоре позвонил т. Брон сам и сказал, чтобы я звонила к Вам, Николай Иванович. Только тогда я узнала, что при вскрытии шкафа т. Брона не было и денег не было. Почему он спрашивал меня так, понять мне невозможно, ведь несколько раз спрашивал.

      Ваш секретарь сказал, чтобы я Вам об этом написала. Извиняюсь, что длинно, но короче трудно написать.

      С приветом М. Томская»[106].

      Из письма вдовы Томский предстаёт человеком скромным, на себя почти ничего из жалованья не тративший и имевший лишь одну слабость – охоту. Чувствуется, что иных доходов, кроме зарплаты директора ОГИЗа, Михаил Петрович не имел, и сбережений семье не оставил, так что безработной вдове его неизрасходованные отпускные были бы ощутимым подспорьем.

      9 сентября 1936 года Ежов направил Сталину письмо о своей встрече с вдовой Томского: «Дорогой т. Сталин!

      В конце процесса троцкистов т.т. Каганович и Серго предложили мне выехать в Сочи и проинформировать Вас о делах с троцкистами с тем, чтобы получить ряд указаний. На днях т. Каганович мне сообщил, что поездка отпадает и посоветовал проинформировать Вас по некоторым делам письменно.

      Ограничиваюсь пока делами следствия.

      1. О самоубийстве Томского. После известия о самоубийстве Томского на совещании в ПБ было решено послать меня на дачу Томского в Болшево. До этого там были чекисты и в частности Молчанов, который изъял и представил в ЦК посланное Вам предсмертное заявление Томского.

      Мне было поручено объявить семье об установленном нами порядке похорон и, если жена Томского захочет сообщить мне какие-либо дополнения к заявлению Томского, ее выслушать.

      После выполнения всех СКАЧАТЬ