Память сердца. Александр Лаптев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ обрадовались, думали, что закончились наши мучения. При фашистах мы всей семьей прятались в каменоломнях за городом. Сильно голодали, холодно было. Зима все-таки. Однажды меня чуть не расстреляли. Я пошел ночью в город за продуктами. Там меня схватили полицаи. Подумали, что я еврей. Поволокли в комендатуру. Я уж решил, что все, каюк. Но мне удалось убежать. Там у нас был консервный завод, его разбомбили, одни стены остались. А напротив был узкий проулок, он выходил на берег моря. До войны там на берегу ремонтировали деревянные суда. Место это мне было хорошо знакомо. Когда мы проходили мимо этого переулка, я резко рванулся и побежал со всех ног. Полицай кричит сзади: «Стой! Стрелять буду!» – и выстрелил в меня несколько раз. Но не попал. Я молодой был, верткий. Забежал во двор, где размещались старые мастерские, между ними был проход к двухэтажному дому. Я запрыгнул в окно и выбежал на улицу Войкова. Пробрался знакомыми проулками и выбрался на окраину города. Так и спасся тогда. А наши, когда пришли, обвинили нашу семью в пособничестве немцам. На меня один знакомый донос написал в НКВД, что я хвалил фашистов, ждал их прихода.

      Николай Афанасьевич при этих словах с недоумением посмотрел на Сергея.

      – Ты это точно знаешь?

      – Знаю. Мне следователь показал эту бумагу, перед тем как отпустить.

      – Так тебя отпустили?

      – Конечно! А за что меня было арестовывать? Я же еще совсем пацан был. Мы с этим парнем, который бумагу на меня накатал, любили одну девушку. Ее Тосей звали. Так она меня выбрала, а ему дала от ворот поворот. Вот он и разозлился. Решил мне отомстить.

      Николай Афанасьевич лишь усмехнулся.

      – Знакомая картина! И все-таки я не понимаю, как же тебя отпустили?

      – Все очень просто. В те же дни вышло постановление о выселении из Керчи всех итальянцев в двадцать четыре часа. Ну и решили, что с меня будет этого довольно. И всю нашу семью посадили в грузовики и отправили в Камыш-Бурун. Оттуда на пароходе в Новороссийск. Там мы прожили трое суток. Затем нас повезли в теплушках в Баку, потом пароходом до Красноводска, а уж оттуда ехали целый месяц в товарных вагонах, сами не зная куда. В начале марта нас привезли в город Атбасар Акмолинской области. Нашу семью распределили в колхоз «Заветы Ильича». Там я проработал до осени. Осенью меня вызвали по повестке в военкомат и направили в трудовую армию, в Караганду. Там я работал в шлак-карьере на погрузке угля. На работу нас водили под конвоем. Кроме итальянцев там были поляки и немцы Поволжья. Нас подозревали в измене, хотя все мы родились и выросли в Советском Союзе, и другой родины не знали. И арестовали меня уже там, ровно через год – пятого марта. Посадили в камеру. Меня там спрашивают, за что взяли, а я не знаю, что сказать. Не было за мной никакой вины. Только одно и есть, что я итальянец. Отца моего тоже арестовали и двух братьев – Франческо и Джузеппе. Я потом узнал, что все они получили по десять лет. С Франческо я встретился на пересылке в Карбасе. Это он мне дал тот табачок СКАЧАТЬ