Дочери Ялты. Черчилли, Рузвельты и Гарриманы: история любви и войны. Кэтрин Грейс Кац

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в октябре 1943 года знающие люди предупреждали Кэти, что будничная жизнь в России ни на что не похожа. «Я думала, переезд сюда – начало работы на прессу и всё такое – станет последним в моей жизни ужасом, – писала Кэти сестре из Лондона перед самым отъездом. – Теперь же понимаю, что лондонское крошево – это просто курам на смех». Она ожидала найти Москву городом ветхих деревянных домов и грубых, неулыбчивых людей, но ошиблась. Во многом Москва оказалась такой же, как любой современный западный город. По широким бульварам грохотали полученные по ленд-лизу американские грузовики, а трамваи были так набиты пассажирами, что напомнили Кэти поезда с болельщиками, возвращающимися в Нью-Йорк из Нью-Хейвена после игры Гарвард-Йель. Но при всей их суетливой спешке москвичи, как казалось Кэти, пребывали в вечном движении в никуда. Прохожие, кроме разве что престарелых, дружно обгоняли спортивную Кэти, торопясь побыстрее пристроиться в очереди за продуктами или напитками – и всего лишь ради того, чтобы простоять в этих очередях по многу часов. Кэти бы, может, и порасспросила их о причинах столь парадоксального поведения, но общаться с местным населением ей было запрещено. Разрешено же ей было вращаться лишь в кругу американских дипломатов и журналистов, у многих из которых, кстати, были русские подруги «из конченых проституток»{6}. Зачастую ей и поговорить по-дружески, кроме как с отцом, было не с кем. В кипящем многомиллионном городе она оказалась, по сути, в изоляции.

      К 1945 году американский народ по-прежнему мало что знал о своём восточном союзнике. Дипломатические отношения между Россией и США в 1917 году, с приходом к власти большевиков, были разорваны, а восстановлены лишь в 1933 году, когда президент Рузвельт счёл возможным всё-таки признать СССР. Всё это время деловой или научный обмен между двумя странами был крайне ограничен; впрочем, и до революции 1917 года, Россия мало интересовала американцев. Русский для изучения в качестве иностранного языка выбирали единицы. До переработки одним профессором Чикагского университета франко-русской грамматики в англо-русскую в начале XX века в Америке не было ни одного учебника русского языка. И ко времени приезда Кэти в Москву по-прежнему имелся лишь один внушающий доверие англо-русский разговорник для начинающих: «Упрощенный русский. Методика» Бондаря. Впрочем, Кэти поначалу даже и не знала о его существовании и уже в Москве одолжила экземпляр Бондаря у кого-то из коллег по дипломатическому корпусу.

      Но языковой барьер был лишь одним из препятствий на пути к пониманию Советского Союза. Кэти быстро уяснила, что советские граждане, с которыми ей доводилось контактировать в Москве или кататься на лыжах на Ленинских горах, «дружелюбны и откровенны»{7}, а вот на официальном уровне познакомиться с кем-либо поближе и выяснить их личное мнение практически невозможно, так как все озвучивают лишь позицию высшего советского руководства. СКАЧАТЬ