Веревочная баллада. Мария Гурова

Чтение книги онлайн.

      – Я на острове. Я сейчас зайду в башню. Жди меня здесь.

      – А куда я денусь?

      Изо рта Оливье шел пар и растворялся в туманной дымке острова. Башня была старинной, с бойницами без стекол. Внутри стыло, но сухо. Оливье продрался сквозь тонкую паутину и поднялся по лестнице. Она заканчивалась единственной комнатой, посреди которой стояла белая ладья. Фигура человека на ней была покрыта тонким полупрозрачным платком. По краям вился узор – золотые и зеленые стебли и листья. Оливье подошел ближе. Спящий мужчина, судя по очертаниям, не был одоспешен, но держал в руках меч. Других предметов в опочивальне не находилось, кроме блюда – огромного и круглого, на затейливой подставке. Оливье подошел ближе и протер блюдо от тонкого слоя пыли.

      «Зеркало!», – догадался Оливье. В полутьме, пронизанной лучом лунного света, в серебряном зеркале трудно было разглядеть детали отражения. Однако все же любопытный Оливье вгляделся: ничего необычного, вроде бы и он сам, но отчего-то в пальерской форме и с характерной стрижкой. Это напомнило ему о рыцарях и о том, ради кого он сюда добрался. Оливье собрал остатки мужества и подхватил ткань платка. Он боялся увидеть истерзанного тлением мертвеца. Оли вскинул руку, потянув платок. Белое облако шелка взлетело над его головой и, невесомое, парило какое-то время в воздухе, прежде чем бесследно исчезнуть в молочной завесе тумана, прокравшегося и в башню. Оливье простился с чарующим видением и опустил глаза. Ламель не был тронут уродством тысячелетней смерти. Молодое безмятежное лицо обрамлялось русыми вьющимися волосами. Нос длинный, волевой раздвоенный подбородок, – он был таким, какими предстают люди прошлого на полотнах и в камне. Его облачение украшало легенду о рыцарской скромности: коричневые одежды ниже колен, пояс с литыми набойками и темные сапоги из вощеной кожи. Ничто из этого не потрепало время. Его меч блестел, начищенный и острый.

      – Простите, сэр Ламель, вы нужны Эскалоту.

      Оливье опустился на каменный пол рядом. Он начал робко, пытаясь подбирать слова, церемониально обращаясь к первому рыцарю. А потом плотина его сдержанности рухнула, и слабость полилась сумбурною речью. Он высказывал все опасения, всю боль от увиденного и пережитого, признавался в своем страхе и бессилии. Он метался по полу, хватался за голову. Он молил.

      – Простите, простите меня, сэр Ламель, но я не герой! Я совсем не знаю, что делать… я не могу ничего исправить, я даже не могу спасти близких. Я и мой отец – мы всего лишь кукольники! Если бы не он, я бы даже не хотел! Я бы сам лег спать и проснулся, когда все закончится. Но мы в беде – все мы. Пожалуйста, помогите нам! Там Мытарь… и Розина. Я… я не знаю, что делать. – Он раскрывал рот, как птенец, просящий кормящую мать о питании. – Я не знаю. Сэр Ламель, я прошу у вас защиты!