К морю марш вперед!. Александр Харников

Чтение книги онлайн.

      – Варя! – услышал я голос Германа. – Что с тобой?!

      – Гера, ничего с ней страшного не произошло, – Дашка была на удивление спокойна и деловита. – Ее просто слегка царапнуло пулей по касательной. Шрамчик, конечно, останется, но жизни ничего не угрожает.

      – Надо вызвать подкрепление, – я старался говорить спокойно, чтобы не беспокоить императрицу, которая готова была вот-вот хлопнуться в обморок от всего увиденного, – ну и осмотреться. Может, тут поблизости бродят польские недобитки.

      – Сейчас, Алексеич, – Сыч снова стал невозмутим, как голливудский индеец. – Я обойду вокруг и посмотрю на «двухсотых» и «трехсотых».

      – Если что, ты не спеши переводить «трехсотых» в «двухсотые». Надо допросить уцелевших, чтобы узнать, какая сволочь устроила весь этот дурацкий кордебалет.

      Я, держа наготове ПМ, подошел к карете, в которой мы ехали с императрицей. Кучер был убит наповал. Один из лакеев держался окровавленными пальцами за ляжку и жалобно скулил.

      – Ступай к Дарье, – сказал я ему. – Она тебя перевяжет. А то кровью изойдешь.

      Тот согласно кивнул и с помощью другого лакея, который внешне выглядел целым и невредимым, заковылял к карете, превращенной моей дочкой в импровизированный пункт первой медицинской помощи.

      Статс-дамы императрицы были хотя и напуганы до смерти, но тоже целы. Во всяком случае, несколько неглубоких порезов от осколков выбитого пулями стекла я не посчитал серьезными ранениями.

      Сзади я услышал стоны и мужские голоса. К карете кавалергарды принесли на руках двух своих раненых. Один был тяжелый – пуля угодила ему в живот. Тут ему даже моя Дашка ничем не могла помочь. Второй держался браво, хотя бандитская пуля отсекла ему два пальца на левой руке, и кровь обильно стекала на землю.

      Дашка, закончив перебинтовывать лакея, с треском вскрыла очередной индпакет и, подойдя к раненному в руку кавалергарду, начала умело перебинтовывать ему кисть.

      Раненный же в живот протяжно застонал, а потом вытянулся, словно по стойке «смирно». Глаза его остекленели, дыхание остановилось.

      – Умер, – хмуро произнес поручик. – Царствие ему Небесное.

      Он снял с головы треуголку, а потом, немного подумав, и парик. Им он, словно платком, вытер потное и грязное лицо.

      – Господин поручик, – сказал я ему. – Раненым мы окажем помощь, мертвым же никто и ничто уже не поможет. Надо послать кого-нибудь порасторопней в Петербург, чтобы доложить о случившемся государю. Самое главное – ему следует сообщить, что императрица жива и невредима.

      Поручик кивнул, снова напялил на голову серый от пыли парик и треуголку и направился к своим подчиненным. Вскоре раздался конский топот. Пригнувшись к гриве коня, один из кавалергардов помчался в сторону Царского Села.

      Тем временем вернулся с обхода Сыч, подгоняя пинками СКАЧАТЬ