Но Наинке-то работу искать и не придется. И обвинять ее, кроме Алевтины, некому.
– Не станет она престол отдавать. Выходит ведь как – пока я замуж не вышла, она по царскому указу вроде как вполне законно на троне сидит… правительницей. Вроде как рано мне еще, ума не набралась. А только мне семнадцать лет уже исполнилось, замуж и раньше выходят. Матушке моей семнадцать и было, когда она за батюшку вышла, да и ему немногим больше. И жених у меня есть – Елисей, я его с детства знаю, еще батюшка говорил – жених тебе, мол, растет… только благословения дать не успел.
Честно говоря, при первой встрече тогда, в детстве, состоявшейся на каком-то жутко важном международном приеме, Алька Елисея побила. А батюшка, посмеиваясь, тогда ей и сказал – негоже, мол, мальчиков обижать. Может, это вообще жених твой растет. Пришлось присматриваться.
– Вот она и тянет время. Да она мне все эти годы шагу ступить, вздохнуть не давала! Я из светелки своей не выходила почти! Стражу приставила, даже служанок своих заслала! Я и чихнуть не могла, чтоб ей не доложили. Народ поди забыл и вовсе обо мне, что наследница у царства есть законная! А теперь Елисей со сватовством приехал, честь по чести, с письмом от отца своего. Тут бы и пришлось ей власть передавать, волей-неволей. По закону древнему и воле батюшкиной! Так она надумала услать меня вовсе, дала на сборы одну ночь, да отправила в академию эту самую. Все знают, что туда чужим вход заказан, а учиться пять лет. А там она еще чего придумает. Хотя, думается мне, надеялась она, что я и вовсе сгину в пути. В карету с решетками меня посадила, будто преступника какого!
– То есть ты утверждаешь, что цар… правительница Наина намерена узурпировать власть? – зеленоглазый Анжей смотрел на Альку теперь серьезно, без улыбки. Как, впрочем, и все богатыри. Приходилось мысленно одергивать себя, чтобы не ежиться под столькими сосредоточенными взглядами разом. К всеобщему вниманию Алевтине было, конечно, не привыкать, но обычно на нее смотрели почтительно, порой восторженно, порой подобострастно – и никогда вот так, оценивающе. Так на нее смотрела, пожалуй, только… только Наина. – Серьезное обвинение.
Оговорка богатыря от Алькиного внимания тоже не ускользнула. Это она и за челядью давно заметила – сейчас, по прошествии трех лет, уже мало кто называл Наину “правительницей”. Ведь куда привычнее и проще сказать – “царица”. Пройдет так еще несколько лет – все и вовсе, пожалуй, забудут, что не царица она никакая и не должна бы ей быть.
– Да СКАЧАТЬ