Сборник памяти. Александр Чудаков

Чтение книги онлайн.

      19 августа, суббота. Ромашково. 30-е годы остались – несмотря ни на что – в памяти этого поколения светлыми потому, что было ощущение приобщения каждого к жизни всего государства, к чему-то значительному – неважно, что часто было псевдозначительным. Такого ощущения не было ни до, ни после.

      25 августа. Бахтин, пожалуй, все-таки неправ, когда говорил мне, что прямое слово Гоголя повлияло только на гимназистов. Отголоски этого («где моя юность, где моя свежесть») ощущаются и у Тургенева, и у Помяловского, и у Чехова, и у Бунина («Неужели это она качала меня на руках?»). То есть он показал возможность такого слова, возможность прямого и смелого его внедрения. [Вписано позже карандашом: Ему об этом сказал – мне это возражение, как и в случае с Гегелем, показалось основательным. Но он ничего не ответил, как и тогда.]

      …Сижу, брожу по саду и жду, когда сами явятся центральные мысли о гоголевской худ<ожественной > системе. Процесс неконтролируемый и сознанию почти неподвластный. Иногда это как сон – чем больше хочешь заснуть, тем дольше сон не приходит. Но это касается, конечно, особо крупных мыслей общефилософского плана. Средние и мелкие целиком зависят от усилия, от того, насколько сумеешь сконцентрироваться и сосредоточиться.