Лелег. Александр Лобанов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с коварной Портой. Какие цели преследовал, остаётся только гадать. Но, как известно, шельму бог метит, Ваше Величество!

      Присутствовавший при беседе канцлер Янош Замойский, сурово сдвинув брови, утвердительно покачивал головой, в душе ликуя и воздавая хвалы своему талантливому ученику, любимчику Рыдве, к коему успел привязаться, словно к сыну родному. Кстати, они втроём, с олигархом, иногда съезжались в той таинственной дубраве «и потужить, и позлословить, и посмеяться кой о чём» в условиях прохладительного блаженства строго засекреченного винного погребка.

      Каждого бойца, пожелавшего присоединиться к его хоругви, Альгис испытывал в поединке лично. Будучи непревзойдённым фехтовальщиком, он умению владеть саблей придавал первостепенное значение. Тех, кто не дотягивал хотя бы до половины его уровня, пересылал в другие хоругви. А уж прошедших отбор подвергал чуть ли не круглосуточным тренировкам. Помимо сабли, бойцы осваивали пику, кинжал, ятаган, приёмы борьбы с использованием крестьянских атрибутов: цепов, серпов и кос, рогатин, ухватов, кольев, колотушек и прочего. Хоругвь каждый день упражнялась в стрельбе из пистолей, бандолетов[21], мушкетов, а также всех на ту пору видов пушек.

      Старшины хоругви, в нашем понимании офицеры, имели у командира наивысочайшую степень доверия. Все испытаны боями, каждый проявил не просто храбрость, а её чудеса, балансируя на грани жизни и смерти. Но мало того, что остались целы сами, своих солдат сохранили, благодаря умелому над ними командованию. Альгис имел в привычке ночевать среди своих старшин. Задушевные беседы перед сном он использовал, как бы сейчас сказали, в качестве кодирования, применяя утончённые психотехники, выработанные на основе богатого житейского опыта и преданности единственно неизменной святыни – России-матушке.

      Не первую неделю они скакали через Валахию, Украину, Молдавию. С нетерпением вглядывались в марево у горизонта, надеясь разглядеть Днестровские кручи, а над ними шатровые крыши Хотинского замка. Альгис по обыкновению тихонько напевал полюбившуюся польскую песенку, про любовь, естественно:

      – Хей, хей, хей, соколы!

      Омыяйтче гуры, лясы, долы.

      Небеса сияли в такие лирические моменты необыкновенными переливистыми лучами всевозможных ярких окрасок, радуясь заглянувшей к ним погостить живой душе непростого человека, великого воина, самого осиянного такой ратной славой, что чувство гордости за совершенство подвластного им рода человеческого в лице сего доблестного ротмистра придавало им ещё большей бездонности, в которой хранились вечность и гармония.

      – Дзвонь, дзвонь, дзвонь, дзвонэчку,

      Муй степови сковронечку[22].

      На пару вёрст впереди сновали панцерные казаки авангарда, на версту вправо-влево – боковое охранение. Десять казаков замыкали походную колонну в арьергарде. Высоко над головами висели голосистые жаворонки, СКАЧАТЬ