– Но почему я?
– А потому что больше некому! – честно ответил Бурнус. – Алешина освещает выставку декоративных кроликов, Милославская, как всегда, возится с детьми, а Акулов в очередном запое. Так что, кроме тебя, действительно больше некому.
– Есть еще Натэлла Васильевна… – едва слышно проговорила я, но Бурнус даже не счел нужным отвечать, только взглянул на меня весьма выразительно. И то верно: нашу Натэллу никуда послать невозможно. Не то чтобы она была так тяжела на подъем, но считает, что не ее это дело – бегать по городу. Она напишет какую-нибудь статью, взяв материалы из интернета, да и ладно.
– Но я никогда не готовила репортажи! – слабо запротестовала я. – Я только редактировала и правила чужие материалы…
– Вот и пора начинать! Лучше поздно, чем никогда! Не будешь же ты всю жизнь сидеть на правке и редактуре!
Я хотела сказать, что вообще-то не против. Правка и редактура – самое то, сидишь себе в тихом уголке и ни с кем не общаешься… что еще нужно человеку?
Но Бурнус уже снова прилип к своему компьютеру, так что мне ничего не оставалось, как отправляться на задание.
– Не боись, – шепнул мне наш редакционный фотограф Порфирьич, – не боги горшки обжигают. И вообще, будешь за мной как за каменной стеной.
Я приободрилась и села к нему в машину. Порфирьич – дядька немолодой, но специфического вида. Всегда в старой джинсовой куртке со множеством карманов, на голове бандана или кепка козырьком назад. На шее – две камеры, на поясе – еще что-то. Работает не только в нашей газете, но еще в трех местах, иногда выставляет свои снимки в журналах. А раньше, когда был помоложе, ездил снимать в горячих точках. Хороший дядька, никакого подвоха от него не жду.
Словом, ничто не предвещало грядущих неприятностей.
И вот чем все закончилось!
Я сижу на полу в спальне несчастного императора, и на голове у меня вместо волос мерзкие зеленые сосульки! И пахнет отвратительно.
Порфирьич с сочувствием оглядел меня, снял со своей головы бандану в черепах и протянул мне:
– Вот, повяжи голову, как-нибудь доберешься до дома…
Тут подала голос сопровождавшая нас хранительница, Леокадия, кажется, Петровна… хотя нет, Львовна. Вот интересно, я сама видела, как она грохнулась в обморок возле трупа. И пока я сражалась с пыльным балдахином, бабуля самостоятельно пришла в себя и даже костюмчик свой серенький образца одна тысяча девятьсот восьмидесятого года успела почистить. Да, старая гвардия никогда не сдается!
– Можете сюда зайти, здесь туалетная комната императора. – Леокадия тронула меня за рукав и показала неприметную дверь, скрытую СКАЧАТЬ