Госий решил, что бог готов дать Эгею оракул, и повел его совершать омовение водами священного Кастальского ключа, чтобы пройти очищение. После того, как царь внес установленную плату в 1 жертвенную лепешку и 7 афинских драхм госий передал Эгея дельфийскому проксену. Проксен украсил голову царя лавровым венком с шерстяной повязкой и провел его в храм, где в святая святых – адитоне его ждала сама Пифия.
Непорочная аполлонова дева уже омылась в Кастальском источнике, надела золототканую одежду, распустила волосы сзади, а на грудь положила две косы, надела на голову венок из лавра и спустилась в адитон. Там она выпила из источника, пожевала лавр и сев на высокий треножник, вдыхала дурманящие испарения, поднимавшиеся из расселины, чтобы, услышав вопрос, пророчествовать.
Эгей несколько раз мысленно повторял свой вопрос, который он придумал в стихотворной форме, но, оказавшись в адитоне, от волнения все позабыл, и когда его подтолкнул стоящий рядом жрец с вощеной табличкой и стилосом в руках, быстро стал говорить, порой запинаясь:
– В храм ваш знаменитый явился я…
Потому, что хочется мне очень узнать…
Будут ли у меня когда-нибудь сыновья,
И, если да, то кто будет их мать?
Пифия, нажевавшаяся лавра и надышавшаяся испарениями, поднимавшимися из расселины, где гнил Пифон, горловина которой находилась под ее треножником, воздела руки вверх и затряслась всем телом. Потом дева мутным взглядом посмотрела на Эгея, и ему показалось, что она сильно пьяная; на миг он даже пожалел, что явился сюда. Однако, вспомнив все, что слышал до сих пор об этом самом знаменитом в Элладе аполлоновом храме и о своих мучениях по поводу бездетности, с надеждой в глазах, стал ожидать оракула, и тот не заставил себя долго ждать. Пифия внезапно успокоилась и чистым голосом объявила:
– Нижний конец бурдюка не развязывай, прежде чем ты не поднимешься вновь на акрополь Афинский. Если не будешь этому послушен совету, то, возгордившись, однажды взойдешь на акрополь и еще не старым умрешь от непереносимой печали.
Эгей приготовился дальше внимать, но больше ничего не последовало и жрец, взяв его под руку вывел из храма, сказав, что оракул совершенно ясный и не нуждается ни в каком толковании профета.
53. Эгей, подобно Эдипу, решает бороться с Роком
Афинский царь, покинув храм, все время, пока шел к повозке и к сопровождавшим его в поездке слугам, так разговаривал сам с собой:
– Бурдюк, бурдюк… концы бурдюка… Жрец сказал, что оракул ясный. А мне не ясный совсем… Надо было все-таки настоять, чтоб дали хоть какое-нибудь СКАЧАТЬ