Перед ним стоял парень не старше двадцати пяти. В черных перчатках и черном фартуке. На молодом лице неуверенно пробивались бакенбарды. А волосы на затылке росли торчком.
– Да, – человек сделал неуверенный шаг, – отличный зеркальный фотоаппарат, снимающий на фотоэмульсионную бумагу.
– Восхитительно! И вы, небось, отлично с ним ладите?
– Смекаю маленько, но до Мастера мне далеко, – ответил парень. Его щеки покраснели.
– Николас Райт, писатель-мистик. – Его рука возникла быстро.
– Федор, подмастерье. – Юноша пожал теплую руку писателя. – Я о вас слышал. – Парень сменил расположение на предосторожность. – Вы пришли выведать секреты Мастера, вот только, кроме него, их никто не знает. – Парень потупил взор.
– Что вы! – Николас рассмеялся. – Если узнать тайну, исчезнет вся магия. А эта магия нужна мне для моей следующей книги.
– Вы будете писать про Мастера?
– Именно так.
– А там… – Голос дрогнул. – Найдется место для подмастерья?
Николас похлопал его по плечу.
– Конечно, только если вы окажете мне услугу.
– Хорошо, только если вы не станете нарушать покой мертвых, они этого не любят, – с пустым лицом произнес Федор.
***
– Почему вы так долго?! Я чуть было не поседел, знаете ли!
Для наглядности главный редактор похлопал себя по лысеющей макушке, окруженной редкими каштановыми волосами.
– И расскажите, что вы там узнали! Я выполнил вашу просьбу, так что жду главу! – Редактор говорил, говорил, говорил, а Николас молчал.
– И почему же вы молчите?!
– За главу сяду сегодня вечером, что же до остальных вопросов, увы, но я не обещал вам на них ответов. – Николас пожал плечами и зашагал вперед.
Распираемый возмущением Петр Алексеевич последовал за ним.
***
Они шли по Думской улице. Николас шагал быстро, Петр Алексеевич семенил позади, расстояние между ними увеличивалось.
По пути им встретился мальчишка с газетами.
– Свежий выпуск Петербургского листка, – надрывал связки мальчуган, – Читайте о призраке на фото.
– Погодите, – сквозь одышку сказал Петр Алексеевич и остановился рядом с юным газетчиком. – Одну, пожалуйста.
Интересно было узнать, что такого пишут про Мастера в бульварных изданиях. Он достал пятьдесят копеек и протянул мальчишке. Тот почесал сопливый нос, сунул монеты в карман и протянул свернутую газету.
Когда редактор обернулся, писатель словно растворился в воздухе. Петр Алексеевич вздохнул, но обрадовался, что больше не нужно поспевать за его шагом. Он сунул газету под мышку, осмотрелся и пошел вразвалку в сторону своего временного жилья.
СКАЧАТЬ