– Этого больше не повторится.
– Конечно, не повторится. Вы забылись, Дэрринг. У вас больше нет всесильного отца и титула! Вы просто обычная студентка! Будь моя воля, я бы не допустила вас к экзаменам и диплому!
– Хорошо, что это решать не вам, – тихо, но четко проговорила я.
Лицо Скварб приобрело свекольный оттенок. Еще немного, и лопнет от бешенства.
– К ректору! Немедленно!
И никто за меня не заступился, никто не поддержал.
Ректор, выслушав обвинения, назначил неделю исправительных работ.
– Придется увеличить стоимость вашего диплома, Дэрринг, – качая головой, сообщил он. – Хотя, думаю, средств, чтобы выкупить его, у вас в любом случае не найдется.
Я снова осталась одна против всего мира. Во всяком случае, мне так казалось.
– Николетта! Ник!!
Вопль, раздавшийся рано утром в столовой, заставил всех застыть и недоуменно оглянуться в сторону двери, в проеме которой стояла невысокая блондинка.
Я сидела в самом углу, как можно дальше от основной массы студентов и, ковыряя ложкой липкую, совершенно неаппетитную кашу, не сразу среагировала на собственное имя.
– Вот ты где!
Ловко маневрируя между столиками под любопытными и насмешливыми взглядами студентов ко мне спешила Алесса.
Мы не были закадычными подругами. Да, часто общались, я даже помогла ей с курсовой по истории дневной магии, но никаких доверительных отношений.
Наверное, это моя вина.
Мы с Алессой занимали разное социальное положение. И, несмотря на собственные убеждения и воспитание отца, я всё-таки старалась общаться «со своими».
Девушка была дочерью зажиточного торговца. Очень зажиточного.
Гордин Даллар владел в столице большим магазином ткани. Его гордостью был шелк, который он напрямую возил из восточной Ливании.
Шелк был невероятно красивым, легким и прочным. И стоит в пять-шесть раз дороже обычных тканей. Такую роскошь могли позволить себе только самые богатые и уважаемые жители столицы.
Но, несмотря на это, Даллар все равно оставался на самом краешке социального общества, без титула и положения, за которыми так отчаянно все охотились.
И Лесс, его единственная дочь, рассматривалась, скорее, как денежный мешок, способный рассчитаться с долгами и поправить пошатнувшееся материальное положение. Никому не было дела на то, что она умна, талантлива и интересна.
Надо сказать, девушка была далеко не так глупа, какой все её считали. И на льстивые речи внимание не обращала.
– Я только сегодня узнала, – произнесла она, пододвигая к себе стул и усаживаясь рядом со мной. – Мне так жаль, Ник.
– Узнала, что? – осторожно спросила я, невольно напрягаясь в ожидании какой-нибудь подлости.
Это раньше я думала, что у меня есть друзья, неспособные на предательство. Но это было давно, в прошлой жизни, где СКАЧАТЬ