Голоса из окон. Ожившие истории петербургских домов. Екатерина Кубрякова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Ее не было целую неделю, и напуганной Лине, до того никогда не остававшейся совсем одной, было никак не связаться с ней.

      «Это время без мамы слилось для меня в нескончаемо длинное, мучительное, полное страхов ожидание. Бомбежки, обстрелы, день или ночь – было все равно. Черные шторы я не открывала, отгибала только угол. Боялась, что не смогу потом плотно закрыть, и с ними казалось безопаснее. <…> Большую часть времени сидела на кушетке, где в угол, образованный стеной и боком пианино, можно было положить подушки и прижаться к ним спиной. Таким способом сзади обеспечивалась безопасность от всего неизвестного, может быть, даже и от снаряда?

      Я знала, что обе стороны нашего дома считаются опасными при артобстреле.

      С моего места было видно почти всю комнату и дверь. Пока было хоть немного светло, я подшивала что-то из одежды для маленького, читала, рисовала и слушала радио.

      Большой заботой была экономия спичек и свечки. Подолгу я сидела в темноте с коробочкой спичек в руке, загадывая, что просижу без света столько-то. До тех пор не зажигала огня, пока мне не начинали мерещиться всякие ужасы. В темноте, когда заняться было нечем, еще и есть хотелось отчаянно. Оставленную еду я разделила на части по числу дней, назначенных мамой. Но к вечеру, к ночи, из части следующего дня я все-таки откусывала кусочек, а то и еще. Очень презирала себя за это, но… потом снова делила то, что осталось, на равные доли, разложив все богатство на маленькие бумажки. Доли становились все меньше и меньше. Потом осталась одна вода. В комнате давно уже было очень холодно. Свечка превратилась в расплывшийся по блюдечку блин. Огонек в этой лужице все уменьшался и однажды совсем погас. Тогда я уже не слезала с кушетки, не открывала штору, решила спать, чтобы скорее прошло время. Уснуть не получалось, было страшно. Остатки спичек держала в руке даже и под одеялом. Зажигала в минуты отчаянного страха, чтобы убедиться, что в комнате никого нет»[16].

      Через неделю мама вернулась, а с ней новорожденная сестренка Лины – Светик, появившаяся на свет в самую жуткую позднюю блокадную осень, но мгновенно развеявшая в воспоминаниях Лины все пережитые ужасы. Лина полюбила Свету, как большую куклу. Вскоре стало понятно, что матери придется с утра до ночи работать, и в свои девять лет Лина – единственная, кто сможет вырастить малышку. Молоко у истощенной женщины пропало сразу, бесконечное питье кипятка лишь добавляло отеки. На помощь пришла молочная кухня на Фурштатской, 24, где выдавали разбавленное сгущенное молоко и два кругленьких печенья, которые надо было в нем размачивать. Лина и мать получали тогда по 125 граммов блокадного хлеба в сутки, и как же смотрели они на печенье, предназначенное малышке!

      А бутылка с маслом? Да, она очень пригодилась. Ранним утром, уходя на работу, мама пеленала Свету во столько пеленок и одеял, сколько удавалось, и оставляла Лине. Весь день до самого позднего вечера девочка так и лежала в своих пеленках, постоянно крича. Лина качала ее, пела песни, кормила сгущенным молоком, сокрушалась, СКАЧАТЬ