– Шанс все равно есть, – попыталась я успокоить женщину.
– Давайте выпьем за упокой ее души, – отмахнулась та, разливая огненную жидкость по рюмкам на ножке.
Я практически никогда не употребляю столь крепкие напитки. От них мне всегда хочется спать, но отказать Марии я не могла. Это последняя ниточка, ведущая к правде. Поэтому я с готовностью воскликнула:
– Давайте!
Мария достала из холодильника палку копченой колбасы, сыр и хлеб. Она нарезала все толстыми кусками, так и подав на разделочной доске.
– За упокой, – подняла она рюмку и лихо опрокинула в себя ее содержимое.
Я последовала ее примеру и почувствовала, как коньяк обжигает горло. Невыносимо захотелось выплюнуть содержимое обратно вместе с желудком, поэтому я схватила ломоть сыра и моментально его проглотила, даже не удосужившись как следует разжевать.
– Хорошо пошла, – даже не поморщилась женщина.
– Расскажите, каким человеком была Светлана, – попросила я.
Лицо Марии исказила злая гримаса. Я поразилась такой реакции.
– Злым, требовательным и бездушным, – выпалила женщина.
Я слегка опешила. Мне странно было услышать такой ответ от человека, только что потерявшего сестру.
Мария вновь разлила коньяк и лихо опрокинула рюмку. Я слегка помялась и, пока женщина отвернулась, чтобы взять полотенце, быстро вылила жидкость в стоящий на подоконнике фикус. Надеюсь, бедному цветку не придет скорая кончина от этого пойла. Коньяк явно был паленый и не имел никакого отношения к благородному напитку.
– Зачем вы так о сестре? – недоуменно спросила я. – Мне кажется, она была неплохим человеком, – помявшись, добавила я.
– Да что ты знаешь о ней? – воскликнула женщина.
– Практически ничего, – пожала я плечами.
Удивительно, но Мария даже не удосужилась спросить, кто я такая, кем прихожусь ее сестре и с какой целью явилась. Она вновь налила коньяк в рюмки и, быстро выпив, наполнила еще раз.
– Я все детство от нее страдала, – поджала губы Мария.
– Может, вы преувеличиваете? – подлила я масла в огонь.
– Нет! – рявкнула женщина.
Ее глаза запылали ненавистью, и она зло уставилась на меня.
– Хочешь знать, как мы жили?
Я неопределенно пожала плечами, но Марии и не требовалось согласие. Щеки женщины раскраснелись, и она, опустошив очередную рюмку, отодвинула бутылку и принялась вываливать на меня информацию.
Мария появилась на свет, когда Светлане исполнилось два года. Их отец Игорь жил на работе и участия в воспитании детей не принимал. Он мог прийти домой раз в неделю и, быстро пообедав, вновь уехать. Трудился он ученым в НИИ и зарабатывал вполне прилично, что позволяло их матери Анне не работать и заниматься детьми. Маша быстро поняла, что сердце матери принадлежит только Свете. Ей всегда было безразлично, СКАЧАТЬ