Эдуард шёл широким решительным шагом, словно ему предстояло разобраться с каким-то неожиданным делом, требующим большой решимости. Игнат семенил сзади неуверенной походкой, как будто участвовал в чём-то незаконном и при первой возможности готовится удрать.
Конюшня в доме Кирсановых была лучшая в городе, а наличием манежа могла похвастаться ещё всего одна семья. Лошадей здесь разводили профессионально, и они составляли ещё одну статью дохода этого дома. Причём не последнюю. Всё «лошадиные дела» Эдуард вёл лично и считал коневодство своим наследием. Поэтому для него было так важно постоянно выигрывать в скачках. На протяжении многих лет он не занимал места ниже второго, а лошади из их конюшни практически всегда занимали три первые места, что, естественно, наилучшим образом создавало им репутацию. Поэтому Эдуарду было так важно обогнать Михаила на его новом коне, которого тот умудрился заарканить где-то в степях на границе с пустошью.
– И кличку ему хорошую придумал: «Ретивый». – Сказал шёпотом, сжимая кулаки, Эдуард.
– Что, – переспросил семенящий сзади Игнат, отрывая взгляд от собственных ботинок.
– Да ничего! – С сильным ударением на последний слог сказал раздосадованный Эдуард. Расстроенный ещё и тем, что мальчишка мог услышать его мысли, которые он по неосторожности произнёс вслух.
– Ты часами песочными пользоваться умеешь?
– Песочными, конечно.
– А эти, – Эдуард показал Игнатию своеобразный секундомер, – такие же, только немного более точные.
– Справлюсь. – Повторил мальчишка, махая рукой как бы в подтверждение своих слов.
– Смотри не подведи меня. Если будешь молодцом, отблагодарю как следует.
– Спасибо, я постараюсь!
Улыбка, полная предвкушения, залила лицо Игната. Он был уверен, что в силах выполнить любое поручение хозяев дома, потому что не был высокого мнения о их интеллектуальных способностях. Эдуард воспринял его выражение радости как намерение проявить усердие, выполняя предстоящее задание. А мальчишка, подсчитывая в уме предполагаемый барыш веселей зашагал следом.
Так они потихонечку подошли к конюшне, из которой Эдуард выехал, гарцуя, на прекрасном вороном коне. Конь переступал с ноги на ногу, подпрыгивал, то передними, то задними ногами, тряс гривой и водил ушами. Игнат сколько раз видел этого коня, но всё равно он продолжал наводить на него ужас и внушать восхищение. Конь был огромен, мускулист и иногда снился Игнатию. Проще говоря конь был мечтой.
Добравшись до Ипподрома, Эдуард пустил побегать Кочубея, по манежу, чтобы тот размялся перед забегом, а сам пошёл показывать Игнату, как верно пользоваться секундомером.
– Смотри! СКАЧАТЬ