Осьмушка. Валера Дрифтвуд

Чтение книги онлайн.

      – Вот у Хильды бы и спросили!

      – Так мы спросили, – пожимает плечами Череп.

      – Ну всё ясно, – выговаривает Пенни. – Ей и верите, хоть бы что она там наплела. А я-то вам никто. Валите всё на меня, давайте.

      Пенни натаскивает на голову капюшон тонкой курточки, поддёргивает шнуры капюшонной завязки, чтобы ткань была поплотнее к ушам, и всё смотрит на угли, не поднимая взгляда. Штырь с Магранхом немного озадаченно переглядываются.

      – Чего ещё на тебя валить, тебе уж и без того Хильда ввалила. – Штырь проверяет ладонью, гладко ли выбрился, вытирает остаток мыла и прилипшие к коже срезанные щетинки чистым концом тряпки. – Я за другое. Ты и впрямь при ней «шлюхой» выругавшись?

      – Мало ли что могло быть, – произносит Магранх. – Не знаю. Может, ты ей про плюху, или про шлюпку. А слух у Хильды моей хотя хороший, но всё ж таки не орочий… да и память – страшная.

      Тут уж осьмушка поднимает голову – посмотреть на орков. Да они что, издеваются???

      Так эта припадочная ударила именно потому, что она сказала…

      – Я за Ржавку, – говорит Пенни. – Я же не про неё! Ржавка со всеми… шляется.

      Оба орка какое-то время смотрят на неё странно. Словно она им только что по секрету сообщила, что гвозди гораздо суше воды, или иную подобную нелепицу.

      Череп даже котейку вычёсывать перестаёт. Тот взмахивает пушистым хвостом, бьёт его по руке мягкой лапой. Потом Череп усмехается.

      – Ладно хоть не при Чабхе. Твоё счастье, – говорит он. При чём тут этот Красавчик, Пенелопе и вовсе неведомо.

      Штырь вздыхает. И опять кажется Пенни уставшим, или скорее грустным. Ей охота немедленно провалиться под землю. Будто по сердцу резануло тонко. И как же это злит, злит! Лучше бы наорал, морда рваная!!! Лучше бы подзатыльника отвесил, гад!!! А не это вот… непонятное… как будто тебе на меня и вправду не плевать!!!

      Но старшак вдруг легонько улыбается – зимним солнышком из-за рваной тучи. Подбрасывает сухую ветку жарким углям. И когда прянувшие оранжевые язычки принимаются облизывать угощение, охотнее разгоняя предрассветные потёмки, Штырь вдруг заговаривает словно бы о другом. Об орках из дальних и ближних времён. О редких орках, которые могли праздновать жизнь так, что небу и земле становилось жарко; как сражались они, как пели, и какой сильный в них горел огонь, чтобы согреться многим, или немногим, или хоть одному; как они даже гибли – но по этому пламени их помнили. И называли Горящими-в-Ночи, Пылающими Ярко.

      Пенни заслушивается невольно. Не сказать, чтобы голос Штыря её убаюкивает, но он куда-то уводит. Туда, где очень тепло и совсем не обидно. Пенни даже вздрагивает, хлопает от неожиданности глазами, когда Штырь вдруг ни с того ни с сего произносит:

      – Ох и трёпок от меня натерпевшись Ржавка-то в первый год, помнишь, Морган?

      – А как же, – кивает Магранх-Череп, – я скажу даже, в первые полтора.

      – До чего костлявки нашие сперва были отмороженные – тогда у меня СКАЧАТЬ