Фантом улитки. Юлия Лоншакова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ доброго, справедливого, светлого и мужественного, тяготило его. Болезненно давило на его сознание. На сознание человека, который ненавидел и жалел себя. Давило на его самолюбие. Он был не такой. Не такой честный. Не такой справедливый.

      Себастиан осознавал, что последние слова друга не задели его. Что может покалечить мертвую плоть, кто может ранить закоченевшую душу?

      Женевьева полулежа на сиденье дышала медленно и глубоко. Мирно спящая девушка, на которую подействовало снотворное, казалась Себастиану барышней, утомившейся после прогулки, красивой и здоровой. Настолько умиротворенным было ее лицо. Но он знал, что по прошествии нескольких часов увидит Женевьеву, несчастную и раненую, и ему придется объяснить ей произошедшее. Себастиан размышлял вслух: как оправдаться перед ней? Но главное, как оправдать себя перед пристрастным судьей? Перед самим собой.

      Карета ехала по проселочной дороге, пригретая неожиданным ярким солнцем и обдуваемая теплым южным ветром. Себастиан закрыл шторы на окне. Ему невыносимо было наблюдать девственную природу: цветущие грушевые сады, зеленеющие виноградники, лавандовые поля. Всё чистое, светлое, вечное. Всё непорочное, наивное. Всё былое. Вспомнилось детство: мама, славная и добрая, с утра причесывает их с братом, укладывая кудрявые пряди по-матерински бережно; запах свежеиспеченного печенья и какао; вдалеке поля Понтуаза и мамины слова о двух ангелах. В какой момент он отпустил руку брата и сошел с верной дороги?

      В Комеди Франсез собралась светская публика. Скорее свет и полусвет. Но это не мешало и тем и другим блистать. Она появилась за полчаса до спектакля. Свежая. Румяная от вечерней прохлады. Черное атласное платье, тонкое кружево декольте и темно-бардовые каллы в волосах. Свет люстры, заливающий холл, перехватывали сотни светильников на стенах. Мерцание огней не проливало свет лишь на ее преступление. Она была невозмутима. С гордо поднятой головой. В ее глазах находили отражение миллионы лучей, сотни глаз. И лишь глаза Реми, вошедшего следом, не могли заглянуть туда. Она боялась смотреть на него. Прошли в ложу, где она завела непринужденную беседу о какой-то научной ерунде, как сама выразилась. Первое действие смотрела с любопытством, а в конце резюмировала:

      – Реми, Вы не находите, что Жанна сегодня бесподобна. Пусть она не так молода, как изображал Ренуар на свои полотнах, но ее красота не верит времени. Как будто. Может мадам Самари в сговоре с дьяволом?

      – Дорогая, не судите по себе. А Жанна действительно прелестна. – сегодня он отвечал ей как ребенку, укорительно-шутливо. Но сердце его клокотало: он знал, что она сбежала той ночью, догадывался, что задумала что-то. Кожей ощущал все ее тайны, но, не обладая возможностью проникнуть в ее душу, страдал. Боясь задать прямой вопрос, боясь вспышки ее гнева, тело его напоминало вулкан, сердце плавилось как лава, горело и трещало, а мысли искрились как порох, сговорившийся с огнем.

      Со следующим театральным СКАЧАТЬ