– Мама, ты сегодня какая-то хмурая все утро и несобранная. Даже не обыграла меня ни разу! И по несколько раз повторяешь одно и то же, – заметил Егор мое напряженное состояние. – Проблемы на работе?
– Пирожное хочешь? – Я внимательно посмотрела на бледное лицо сына и слабо улыбнулась.
Егор был на диете, но небольшие радости и вкусности врач иногда позволял.
– Нет, – покачал он головой. – Ты же знаешь, я не люблю сладкое. Точно что-то случилось, раз забыла, – со вздохом протянул Егор.
Я погладила его по голове. Мой маленький взрослый сын был абсолютно равнодушен к сладкому, и до болезни с ним практически невозможно было договориться убирать игрушки. Игрушки… Я подумала о том, что сама бы их собирала и делала бы всё сама, лишь бы повернуть время вспять и изменить будущее. Невыносимо тяжело переживать муки и болезнь собственного ребенка.
– Я знаю, мам, подслушивать плохо, но две медсестры в коридоре вчера говорили о моем отце…
Егор редко о нем спрашивал. Но когда мы говорили о его папе, я всегда отвечала, что тот живет далеко и у него уже давно другая семья. Увы, я не мастак в детской психологии, но врать про летчиков, танкистов и космонавтов – последнее дело.
Вопросительно вскинув брови вверх и всем видом показывая свою заинтересованность, я ждала продолжения.
– Они говорили, что у него уже есть ребенок, а второй больной ему не нужен, поэтому меня и бросили.
Господи, я едва сдержалась, чтобы не крикнуть и не потребовать строго имена этих медсестер. Каждую бы заставила думать, прежде чем открывать свой рот и нагло сплетничать за моей спиной и спиной больного ребенка. Помыла бы им рот с мылом. Несколько раз, пока бы не пошла пена, а губы не побелели от чистоты. Неужели сердца этих женщин зачерствели от того, что они изо дня в день лицезрели страдания больных детей?
– Я тебя не бросила и никогда не брошу. И ты не больной! Мы обязательно всё исправим, – тихим, но уверенным голосом сказала я, смотря сыну в глаза.
– Думаешь, он захочет иметь такого сына? – грустно ухмыльнулся Егор и раздраженно бросил любимую машинку в сторону.
Я чувствовала свою вину, что все эти годы у него не было отца. Но я не могла сказать Артуру о Егоре, так как боялась, что Багров-старший захочет его у меня отнять, узнав, что это его внук. И потом, у Артура была семья. Жена, другая женщина, СКАЧАТЬ