Все то время, пока просветитель выздоравливал, гуляя по берегу залитого солнцем озера, его многострадальная родина, напротив, погружалась во мрак безграничного деспотизма жестокого Спациана, нарочито нагло сбросившего добрую маску радеющего за общенародное благо правителя. Ситуацию усугубляла многолетняя сладкая лесть, очковтирательство и показуха проворовавшегося окружения, окончательно переселившая монарха в иллюзорный мир, из которого реальные трудности объяснялись исключительно происками врагов государства. Во избежание всплеска народного возмущения из-за растущей нищеты и вопиющей несправедливости по отношению к простому люду, были изданы королевские эдикты о наказании за выражение всякого недовольства существующими порядками и прочее вольнодумство. В темницу попадали стар и млад из-за неосторожно оброненных слов, но чаще по ложному навету злопыхателей. Выслуживающиеся перед начальством прикормленные каратели, засучив рукава, хватали даже по подозрению в мыслепреступлении, а нечистые на руку судьи, сами боявшиеся попасть за решетку, угодливо штамповали обвинительные вердикты. У всех на слуху была история потомственного бондаря, которому приснилась задушевная беседа с гостившем в его доме просветителем. На свою беду, старый ремесленник, делая покупки у рыночных торговцев, поделился впечатлениями от нее со случайными знакомыми, и уже следующим утром давал показания в качестве опасного смутьяна. Подобные жуткие истории играли на руку правящей клике. Сознательно насаждаемая сверху атмосфера страха и недоверия разобщала людей, постепенно превращая когда-то дружную семью подданных короны в подозрительно относящихся друг к другу индивидуумов, лишь по стечению непреодолимых обстоятельств вынужденных жить бок о бок.
Как только Эрбину в полной мере возвратилась острота мышления, он заявил о своем решении в скором времени вернуться домой, несмотря на доходившие до Страны Богов тревожные вести с вынужденно покинутой родины. Никто долго не решался указать на самоубийственный характер намерения Гавальдо, пока во время одной из оздоровительных лесных прогулок с ним не разоткровенничался один из его товарищей Макс Фреге.
– Одумайся, Эрбин! – горячо восклицал он, стараясь быть убедительным. – Клевреты Спациана настолько обезумели, что сожрут тебя и даже не подавятся общенародной популярностью! По сути, ты добровольно сдашься им в плен, если вернешься!
– Мне ли об этом не знать, дружище Фреге! Только вечно прятаться СКАЧАТЬ