Нобель. Литература. Дмитрий Быков
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Нобель. Литература - Дмитрий Быков страница 5

Название: Нобель. Литература

Автор: Дмитрий Быков

Издательство: Издательство АСТ

Жанр:

Серия: Нонфикшн. Лекции

isbn: 978-5-17-147127-9

isbn:

СКАЧАТЬ написать 59-й нормально.

      Давно хочу это сделать, потому что даже перевод Маршака по интонации неточен. Это стихотворение – такая напыщенная декларация в переводе Маршака, а у Киплинга это звучит скорее самоиронично и буднично. Он разговаривает, как Цезарь в пьесе Шоу, тоже нобелевского лауреата, только значительно позже. В пьесе «Цезарь и Клеопатра» римлянин – это человек, который несет в Египет разум, и смысл, и порядочность, но понимает, что его осмеют. Кстати, «Мартовские иды» Торнтона Уайлдера – об этом же.

      Киплинговский англичанин приходит дисциплинировать мир, налаживать его систему, делать частью своей империи без всякой надежды на то, что его поймут, и ему все время в If… Киплинг напоминает, что ты будешь осмеян, что твои слова перевернут и сделают из них trap for fools – ловушку для дураков.

      Киплинг предупреждает, что бы там ни было: «If you can meet with Triumph and Disaster», встретиться с триумфом и отчаянием и понять, что им цена одна… Они оба impostors, они вторгаются в твой дух и искажают его, но не делают его лучше. И он это очень хорошо понимает.

      Несколько слабо стихотворение тем, что Киплинг вообще-то гениальный изобразитель, а здесь это все-таки теоретическая суховатая декларация, несколько монотонный пятистопный ямб, хотя Киплинг обычно виртуозно играет с ритмом.

      Где у пагоды мульменской блещет море в полусне,

      Смотрит на море девчонка и скучает обо мне.

      Ветер клонит колокольца, те трезвонят то и знай.

      Ждем британского солдата, ждем солдата в Мандалай,

      Ждем солдата в Мандалай!

      Где суда стоят у свай!

      Слышишь – шлепают колеса из Рангуна в Мандалай?

      На дороге в Мандалай,

      Где летучим рыбам рай

      И, как гром, приходит солнце из Китая в этот край!

      Лучшие переводы из него делали та же Слепакова и, конечно, Игорь Грингольц – не профессиональный переводчик, а юрист, нашедший для него отличные грубые аналоги настоящей казарменной баллады:

      «Ша-агом…» Грязь коростой на обмотках мокрых.

      «Арш!» Чехол со знаменем мотает впереди.

      «Правое плечо!» А лица женщин в окнах

      Не прихватишь на борт, что гляди, что не гляди.

      Стая Хищных Птиц

      Вместо райских голубиц —

      И солдаты не придут с передовой.

      Это поется, и не зря Окуджава называл двух своих учителей в литературе: Киплинга и фольклор. Он говорил: «Мои песни получились из этого», – а Киплинг был в страшной моде в русской поэзии 30-х годов, естественное дело. Колонизаторы, конструктивисты, «Большевики пустыни и весны»! У меня долгое время хранился сборник Киплинга с пометками и выписками пятнадцатилетней Марьи Васильевны Розановой. Я в прошлом году вручил ей эту книгу из ее библиотеки:

      – Это что же, я пятьдесят лет не держала в руках этот сборник?

      – Да, вот вы оставили его в России на хранение, я вам теперь привез.

      Для школьников СКАЧАТЬ