Горькая истина. Леонид Кутуков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ раненые брели к перевязочным пунктам, покуда могли, а выбившись из сил падали, но не на землю, а на трупы павших раньше. Чугун и железо отказывались служить мщению людей; раскаленные пушки не могли выдерживать действия пороха и лопались с треском, поражая заряжавших их артиллеристов; ядра, с визгом ударяясь об землю, выбрасывали вверх кусты и взрывали поля, как плугом; пороховые ящики взлетали на воздух. Крики командиров и вопли отчаяния на 10 разных языках заглушались пальбой и барабанным боем. Более, нежели из 1000 пушек, с обеих сторон сверкало пламя и гремел оглушительный гром, от которого дрожала земля на несколько верст. Батареи и укрепления переходили из рук в руки.

      По выстроившимся гвардейским каре французы открыли губительный огонь из 400 пушек с расстояния не больше 500–600 шагов. «Самое пылкое воображение не в состоянии представить сокрушительного действия происходившей здесь канонады», – пишет один из участников сражения. – «Гранаты лопались в воздухе и на земле; ядра гудели, сыпались со всех сторон, бороздили землю рикошетами, ломали в щепы и вдребезги всё, что встречали на своем полете. Выстрелы были так часты, что не оставалось промежутка между ударами; они продолжались беспрерывно, подобно неумолкаемому грому»[36].

      Гвардейские каре несли огромные потери, смыкая редеющие ряды. Тогда было отдано приказание отойти на 50 шагов назад, где действие неприятельского огня было сравнительно слабее. Всё лишь 50 шагов назад! Пятьдесят! – «Да, были люди в наше время, не то что нынешнее племя!»

      Вдруг смолкает огонь французских пушек и тотчас же массы неприятельской конницы по приказу Наполеона устремляются в стремительную атаку на русские гвардейские каре. Земля дрогнула под несколькими тысячами всадников, устремившихся на ощетинившиеся штыками русские каре. Командир второго батальона нашего, впоследствии Лейб-Гвардии Московского полка, при приближении лавины закованных в латы французских кирасир маршала Мюрата, короля Неаполитанского, приказывает взять «на руку», строго запрещая стрелять без своего приказания. При приближении кавалерии к самому каре он приказывает делать ружьям движения в стороны, зная по собственному опыту, что лошади не пойдут на колышущиеся блестящие штыки, тех же лошадей, которых кирасиры всё же заставят приблизиться к фронту, колоть в морду. «Это распоряжение имело самые успешные последствия», – записывает позднее доблестный командир этого батальона – каре, – «Кирасиры, окружив каре всех сторон и, не видя возможности нас расстроить, начали по сигналу, на рысях, формировать колонну шагах в 30 перед передним фасом каре, с явным намерением ударить массой оной. Чтобы не допустить до исполнения сего намерения, я воспользовался замешательством начавшегося построения, когда каждый всадник искал своего места, скомандовал "ура", и батальон бросился в штыки. Передние ряды кирасир, отыскивая свои места и не имея через то прочного фронта, будучи поражаемы штыками, не устояли, но удерживаемые задними взводами, не могли избежать большого поражения и только после отчаянного их крика вся кавалерийская колонна СКАЧАТЬ