Я промолчал, хотя не понимал, почему женитьба князя отнимает его от нас.
Из немигающих светлых глаз маркиза стекали слезы, тогда как лицо не морщилось и почти улыбалось. Поправив фитиль на свечке, я снова сел на кровать.
– Вы очень горюете об этом?
Франсуа кивнул головой молча.
– Все проходит, все забывается, находят новое; вот я имел Луизу и потерял и не плачу, а любовь сильнее связывает, чем дружба.
– Ты ничего не понимаешь, – процедил маркиз, отворачиваясь к стенке. Часы пробили двенадцать, я должен был что-нибудь сделать. Я взял руку все отвернувшегося де Сосье и стал целовать ее, тоже плача.
– Потуши свечу, отец забранится. Так ты в самом деле меня жалеешь? – прошептал Франсуа, обнимая меня в темноте.
Глава VII
Франсуа был скучен, перестал пить, стал еще благочестивее, чем прежде, часто лежал на кровати, и наши дружеские беседы, где мой страх исчез, а любопытство все усиливалось, казалось, только слегка развлекали его. Нежною заботливостью я старался облегчить его тоску. Однажды, поднявшись зачем-то в верхний этаж, я застал Франсуа сидящим на окне лестницы с оставленной подле щеткой, задумчивого и, казалось, не видящего пейзажа, на который он смотрел. Из окна были видны красные крыши более низких построек, кусочек Сены, по синей воде которой быстро двигались паруса лодок, надуваемые сильным ветром, сероватый ряд домов на противоположном зеленом берегу и стаи птиц, носящихся с криком по безоблачному небу. Я окликнул маркиза.
– Ты устал? – спросил я, глядя на его побледневшее лицо.
– Да, я не могу так больше жить!.. И вот, я давно хотел сказать тебе, Эме, мой единственный теперь друг и товарищ; вот что я все время думаю, что меня тревожит и делает все более бледным.
– Может быть, ты взволнован и скажешь потом?
– Нет, все равно, я почти решился. Видишь, – маркиз остановился и продолжал быстрее и шепотом: – Я один и настоящий сын герцога – он богат, но видишь, как он меня держит, хуже слуги. Деньги же будут потом все равно мои, когда будут уже не нужны мне, может быть. Жизнь моего отца не изменится ни в чем, если он и не будет сторожить эти предназначенные мне деньги. И вот, я решил их взять самому теперь.
– Ты хочешь обокрасть отца? – воскликнул я.
– Да, если тебе угодно. – И он снова начал говорить все то же, прося меня помочь в этом.
– Тогда нам нужно будет бежать?
– Нам нужно будет бежать; как я тебе благодарен за это «нам»! – оживленно заговорил он, краснея.
Я в волнении сел на ступеньку лестницы, слушая его планы о бегстве в Италию.
– Только раньше нужно сходить к Сюзанне Баш, завтра вечером или днем после обедни можно сходить. Я поставлю свечку святому Христофору, чтобы все вышло благополучно.
– А вам не жалко будет покинуть отца? – спросил я, вставая, чтобы идти СКАЧАТЬ